Te Amo (СИ)

- Дорогая, ты драмматизируешь, - печально вздохнул он, складывая руки на животе и внимательно смотря на меня. - Ничего страшного не приключилось.

- Ах, я еще и драмматизирую? - с иронией проговорила я, всплеснув руками и оглядев помещение саркастичным взглядом. - Может еще и…

- Микаэла, давай-ка выйдем, - сразу же встал Рен, дабы успокоить меня. Раздраженно взглянув на него, я было хотела возразить, но парень слишком резко схватил меня за руку, выводя из помещения чуть ли не пинками. - Успокойся, пожалуйста.

- Успокоиться? Ты, действительно, предлагаешь мне успокоиться? - усмехнулась я. - Рен, сейчас не время для глупых шуток.

- А кто шутит? - злостно. - Ты вообще можешь в уме сложить два плюс два и, наконец, понять, что не одна ты тут волнуешься?

- Прибереги свои уроки математики для кого-нибудь другого, - тыкнула я его в плечо пальцем. - Я прекрасно знаю, что вы все волнуетесь, но делать этого не стоит. Справлюсь.

Похоже, мои слова и тон его слегка удивили.

- С каких пор ты стала строить из себя эгоистичную стерву? - хмыкнул он, скрестив руки на груди. - Решила сыграть в дешевом спектакле одного актера?

- Не понимаю о чем ты, - чуть дрогнувшим голосом, возразила я. - Я справлюсь. И мне не нужна подедржка, потому что я…потому что…пт…

Дальнейших моих слов было не слышно, так как их заглушали мои внезапные всхлипы и безостановочные слезы, которые за секунду уже успели появиться. Ну вот. Я вновь не смогла проконтролировать свои эмоции, а поэтому в который раз стыжусь саму себя, утопая в собственном же идиотизме и в неумении держаться стойко, не смотря на обстоятельства. Я не понимаю, как люди могут просто стоять с каменным лицом, пока в душе осколки с каждым новым словом прорезают внутренную оболочку, заставляя тебя давиться самим собой?

- Ну, и чего мы разревелись? - тежело вздохнул он, опуская руки и одной притягивая меня к себе, как всегда начиная нежно гладить по макушке. Так, как всегда делает, когда мне плохо или я плачу. - Я тебе разве не говорил, чтобы ты этого не делала? Ах ты, непослушная Микка.

- Ре-е-ен, не шути, - хлюпнула носом я, сжимая его рубашку на груди. - Я дура, да?

- Отчасти, - после этого я стала выть еще громче, от чего парень сразу же понял, что ляпнул не то, что нужно было. - Да не дура ты, не дура. Ну, может иногда. Но с кем не бывает? Пожалуйста, хватит плакать, а то я тоже заплачу.

- Ты никогда не плачешь. - Получился то ли укор, то ли завистливый возглас.

- Неправда, - тихо возразил он. - Вот я когда родился, знаешь как орал?

- Ну, Рен!

Простояли мы так еще несколько минут, а может и больше. Кто знает. Он все так же гладил меня по голове, а я тесно прижималась к нему, сложив руки у него на груди и с каждым вдохом все чаще вдыхая аромат его чудесного одекалона. Если прислушаться ко всем речам и историям о парне, то никогда не поверишь, что он сможет вот так вот просто стоять с девушкой и нежно гладить ее по голове, а другой рукой аккуратно прижимать к себе. Я сейчас буквально таю в его больших и теплых ладонях, которые всегда мне дарили полнейшее умиротворение.

- Нам надо возвращаться. - Внезапно прервал всю иддилию Тао, все так же не отпуская меня.

- Зафем? - пробубнила я, спрятав лицо. - Нам и так харафо.

- Вам и так харафо, а мы заждались, - голос возник так неожиданно, что я сразу же повернулась в сторону нарушителей покоя. - Уже поздно, нам нельзя здесь находиться.

- Как это нельзя? - отпрыгнула я от Рена, вмиг оказываясь рядом с Ямато, который рядом с ребятами стоял у дверей. - Я должна остаться!

- Должна - это, конечно, хорошо, но правила, есть правила. Если бы твоему отцу было минумум лет десять, то твое предложение бы еще рассмотрели, но увы, он что-то под такой возраст не тянет и одинокой матерью, котороя должна оставаться с больным сыном, ты притвориться не сможешь.

- Ты заранее речи готовишь? - удивленно хлопая глазами, произнес Рио, вдохновленный такой искрометной речью.

- Сейчас не об этом, - резко пресекла Анна. - Микаэла, - обратилась она ко мне, сложив руки на груди и сделав свой взгляд еще строже, чем обычно. - Нам сказали, что оставаться больше нельзя, даже тебе. Этот доктор только что позвонил Ямато и все это ему лично передал, искренне попросив тебя его послушать.

- А что если папе станет плохо? - начала я выдвигать аргументы.

- Боже мой, Мик, ты его в больнице оставляешь, а не в хлеву, - всплеснул руками Куроко. - Если будешь думать только о плохом, то только плохое и случится. Тем более, он уже сладко спит.

- Да не могу я не другому, - захныкала я. - У меня сейчас каждая нервная клетка, как на минном поле.

- Ну, в этом случае остается только одно.

- И что же? - с недоверием посмотрела я на Ямато. Остальные сделали тоже самое.

- Микаэла, солнышко, - ласково начел Куроко, подходя ближе. - Вспомни, какое сейчас время года? - задвигав бровками, он еще сильнее меня напргя.

- На что ты намекаешь?

- Я не намекаю, милая, я говорю прямо, - он усмехнулся. - Что происходит в конце каждого месяца зимы и осени? Пра-а-а-а-авильно. Ночные фиесты!