Те, кого испугаются твари

Дракон развернулся и бросился на подростка, но тот мгновенно переместился, и черное лезвие алебарды врезалось в скулу монстра. Плашмя. Длинные кривые клыки полетели во все стороны из пасти вместе с брызгами крови. Андрей помотал головой, стараясь стряхнуть наваждение. Если раньше подросток в дырявых латах двигался очень быстро, то сейчас он, похоже, преодолел звуковой барьер. Или световой. Уловить момент его перемещения глазами просто не получилось.

— Если этот ребенок пришел нас завоевывать, то нам придется сдаться, — пробормотал Клюев. — Достать мы его не сможем. Такого шустрика, пожалуй, даже на минное поле заманивать смысла нет. Он от взрывной волны и осколков просто убежит.

— Да уж… — ошеломленно протянул Павел.

Тем временем на площади продолжалось избиение дракона. Подросток с истинно детской жестокостью лупцевал ящера, будто кота. Таскал за украшенный длинными шипами хвост. Отвешивал пощечины, заставлявшие клыкастую пасть мотаться туда-сюда. Пинал под брюхо, возвращая на доли секунды многотонной туше способность к отрыву от земли. То, что их размеры несопоставимы, паренька не волновало. Тем более что он отличался не просто феноменальной, а прямо-таки какой-то эпической физической силой. Наверное, примерно так выглядел бы легендарный Геракл, если бы его вдруг занесло в российскую глубинку, пережившую Катаклизм. Хотя нет, древнегреческий герой на фоне данного деятеля выглядел бы бледно. Ведь с Лернейской гидрой он вполне себе серьезно воевал. А с драконом мальчишка попросту игрался.

Ящер слабел на глазах, шевелился все медленнее, огнем уже плеваться не пытался. Пару раз даже порывался уйти с площади, но был меткими пинками возвращен. Казалось, высший суд уже вынес монстру-людоеду не подлежащий обжалованию приговор. И палач вот-вот прекратит пытки обреченного и взмахнет своим ужасающим топором, обрывая жизнь твари. Однако чудовище, как оказалось, еще способно было преподнести сюрпризы. Шипы на его хвосте, кровоточившем в десятке мест, но все еще стегавшем туда-сюда, выстрелили. Костяные снаряды взлетели в воздух. Замерли там на секунду и помчались вниз, к худенькой фигурке. Подросток, снова размазавшийся от скорости своих движений, половину их переловил руками и бросил на землю. Но все равно обзавелся дюжиной вонзившихся в его тело костяных украшений. Три из них даже пробили его насквозь, войдя с одной стороны и наполовину высунувшись с другой. Свистнула черная алебарда, единым взмахом снимая дракону половину черепа. Мозги рептилии расплескались по площади. Тварь рухнула там, где стояла, и задергала лапами. А юноша начал сбор костяных снарядов. Сначала с земли. Потом из себя.

— Грудь, живот, бедро, шея… — принялся перечислять повреждения Павел Ковальский. — Мать моя! Как он на ногах стоит с такими ранами?!

— И еще висок, — добавила Надежда. — Вон, видишь, он оттуда вытаскивает шип. Сантиметров десять длиной будет, правильно? Разве с такими ранами живут?

— Этот, как видим, живет, — сказал Бронштейн.

Подросток осмотрелся и остановил взгляд на окне, за которым стояли историк и компания. И уверенно направился к дому Бронштейна.

— По-моему, он хочет с нами познакомиться, — сказал египтолог. — Почему-то мне кажется, что прятаться от него бесполезно. Лучше выйти на крыльцо.

Так и сделали.

Войдя во двор, паренек приблизился к замершей на крыльце компании, но подниматься по ступенькам не стал. Жуткая алебарда его лежала на плече. В дырах доспеха проглядывала чистая ровная кожа, без малейших следов повреждений.

— Вы главные воины этой деревни? — паренек говорил не по-русски, но все прекрасно поняли смысл фразы.

— Ну, можно и так сказать, — ответил Клюев. — Большое тебе спасибо за то, что прибил эту тварь!

— Вы остановили два отряда, стремившихся покорить эти земли. Расправились с ними безжалостно и кроваво, вселив ужас в сердца своих врагов! Резали глотки, раскалывали черепа, вскрывали груди и щекотали сердца клинками! — вопреки словам, тон юноши оставался радостным и теплым, будто он говорил, скажем, о бабушкиных пирожках. — Мне это нравится!

Парнишка замолк, вновь начав ковыряться в носу. Все молча ждали продолжения.

— Мне это нравится, — повторил победитель дракона. — И моему господину тоже. Нет, в общем-то, в том, чтобы разогнать и частично уничтожить пару сотен второсортных дружинников, особой доблести нет. Встречаются личности, способные проделать подобное и в одиночку. Но не здесь… Мир Первого Солнца оказался совсем не таким, каким его рисовали древние легенды. И почти таким же, каким описывали его агенты сената. Печально.

— У него очень странная аура, — шепнул Андрею Бронштейн. — Не то что нечеловеческая, но живому существу принадлежать не может.

— Нежить? — так же шепотом спросил автомеханик.

— Нет. Сказал бы, что облеченный материей сильный дух, но есть различия. Его нельзя злить, от него прямо-таки несет опасностью и смертью.