Гость бросил последний безразличный взгляд на два распростертых тела и, сорвав с шеи Кочевника цепочку с подвеской, покинул дом старой ки'конки. Искры, что недавно лишь освещали комнату, превратились в языки пламени, жадно лижущие старое дерево мебели и многочисленный тряпичный хлам.
Стояла глубокая ночь. В небе ярко светили обе луны - Диц и Ак, заливая своим молочным светом морской берег, казавшийся теперь бесконечным. Где-то тревожно брехали драхены. Шиэл проснулся оттого, что откуда-то тянуло дымом. Сонными движениями вытряхнув из волос мокрый песок, он осмотрелся. Закутавшись в куртку Синелло, клубочком свернулась Кита. Райтор растянулся рядом... С острова, со стороны проклятого городища порывом ветра вновь донесло запах горящего дерева. Охваченный дурным предчувствием, эскид, кинулся к мосту, соединяющему остров и материк, забыв разбудить ребят.
Проклятое городище полыхало. Люди в ужасе метались по периметру от дома к дому, желая помочь друг другу. От чада и дыма было почти черно в глазах. Эскид нутром чуял, что мальчишка где-то здесь:
- Аяс! - это крик дался ему не дешево, легкие наполнились дымом, заставив зайтись приступом сильнейшего кашля.
Немощный старик, ковылявший через открытую площадь, не в силах двигаться дальше, уселся верхом на свой скарб.
- Ужас, ужас...
Его бесконечное бормотание вывело Шиэла из себя. Кругом все горит, люди мечутся, Аяса нет, а этот дед сидит тут в центре и скулит, как старый драхен.
- Ты опоздал, - вдруг на удивление спокойно заявил старик и, окинув эскида деловым взглядом, распрямился.
Шиэл в недоумении обернулся, но ни старика, ни скарба уже не было. Сердце испуганно дрогнуло, но уже иное чувство неудержимо влекло его в другой конец городища. Очертя голову эскид несся к маленькой, охваченной огнем избушке. Выбив дверь ногой, он ворвался внутрь и едва не споткнулся о распростертое тело Аяса. Ухватив его за опаленную куртку, Шиэл выволок мальчишку на улицу и вернулся за его Ба. За спиной с треском и искрами рухнул домишка, заставив эскида инстинктивно пригнуться. Аяс бредил. Звал Беббиль... Оставив старушку на попечение односельчан, эскид взвалил суворовца на спину и задними дворами покинул городище, где как по волшебству прекратились все пожары. Только в лесу он позволил себе отдышаться. Спрятав Аяса под кустами, Шиэл трясущимися от напряжения руками достал из кармана, переданный ему Лиалином медальон. Маленькая серебряная пластина с непонятным символом в центре сверкнула в свете двух лун. Эскид и сам до конца не сознавал, что делал, когда надевал руну тайны на шею Аяса. Что-то неведомое подсказывало, что ему делать.
Серая тень скользнула по потолку и предстала перед Ютрой, обратившись прекрасной женщиной.
- Я была в мире-между-мирами. Звезда Кочевника погасла, - Дивия нежно и виновато коснулась ладони Хранителя Хранителей.
Ютра даже не взглянул на нее. На душе было такая тяжесть, словно горы Рипейские обушились на нее.
- Это был он? Почему мы не смогли его найти сами?
Дивия молча положила перед ним потертую временем, но все еще изящную пластину с рунами морока и защиты. Порванная цепочка выскользнула из рук и упала на пол. Ютра поднял на Повелительницу полный недоумения взгляд.
- Овсень сорвал ее с шеи Кочевника. Понимаешь? Значит, кто-то из наших знал о нем! Знал и защищал! А это, между прочим, работа Сварога! Ручная! Старинная! И абы кому он такие дары не делает! Так что это либо кто-то из Старших, как мы с тобой, либо... Лиалин.
Ютра задумчиво коснулся священного медальона и вдруг, разозлившись, обратил его в серебристую пыль. Как мог Хранитель защищать Кочевника?
- Это был тот ребенок? Про него говорил эскид?.. Соун, кажется?
Дивия глубоко вздохнула, осознавая весь ужас сотворенного ими. Но был ли у них другой путь? Она не знала ответа.
- Овсень утверждает, что сделал все быстро. И он был скорее юношей, чем ребенком. Но это не важно. Главное, что теперь пророчество не сбудется! Слышишь? Если бы мы этого не сделали, Кочевник увел бы его в иной мир! Убил бы его! Теперь же Лиалин в безопасности! Разве не это главное?
Глава
2...Солнце только поднималось над горизонтом, озаряя небо малиновыми разливами. Сиреневые ночные облака стремительно плыли вдаль, спеша очистить небо для нового дня.
В первых лучах солнца всеми цветами радуги играла утренняя роса, и листва казалась усыпанной бесчисленным множеством самоцветов.
Прохладный утренний ветер пролетел над проселочной дорогой, спугнув стайку маленьких бабочек, дремавших в траве у обочины.
Увидев это, мальчишка с радостным визгом, бросился в погоню за ними. Высокая трава лениво раскачивала своими пушистыми кистями. Из-за чего бабочек в ней почти не видно .
- Вернись! Вымокнешь, придется домой воротаться! - в спокойном глубоком голосе, окрикнувшем ребенка, не было и намека на недовольство.
Нет, обратно домой мальчишка не хотел. Да и бабочки все попрятались - отсюда не видать. Вымокнув до нитки и продрогнув, он выбрался, наконец, обратно на дорогу.