Те, кого называли богами. Эскиды (СИ)

   - Не сердись. Останься. Побудь еще...

   Несмотря на всю бурю эмоций, бушующую в ее душе, Нэстаси склонилась и нежно поцеловала его в висок.

   - Пора мне. Батюшка ждет. У нас там поздно уже. Ночь глубокая, - и выпорхнула из палаты.

   Лиалин задумчиво смотрел ей вслед. Она любит его. Каждое её движение, каждое слово наполнялось этим светлым чувством, едва дочь темного владыки оказывалась рядом с ним. Во имя него пошла против воли отца. Стоит ли он таких жертв? Архивы... Хранитель бережно сложил лист к листу. За много лет ничего к этой стопке не добавилось. Куда не сунешься - везде тупик. Может и есть в словах Нэстаси доля истины, может и пора оставить прошлое прошлому... Подтащив себе под бок тяжелую корзину, он принялся с детской непосредственностью уплетать хорсово угощение. Изувеченное плечо совсем не болело. Из-за многочисленных стерилизующих накладок ему так и не удалось самому осмотреть рану. Впрочем, в этом и толку не было. Сил на самоисцеление он в себе не чувствовал. Рука же не двигалась совершенно, так, висела плеть плетью. Неудобно... А что поделать? Лин набрал в ладонь горсть малины со смородиной, с интересом наблюдая, как на одной из картин меняются времена года. Как же Хорсу повезло - он так долго жил на той диковинной планете! Повелители говорят, что Березань довольно сильно на неё похожа. Большинство растительности и животного мира взято именно с Земли. Но Лин знал, что первоначального здесь уже почти ничего не осталось, роси просто не могли не приложить руку к переделу природы на свой вкус. Лишь немногие из них решили сохранить первозданную красоту своих Владений. Тихий стук оторвал его от размышлений. В палату вошел немолодой венсед. Лин сразу узнал это лицо. Лет сорок тому назад, когда венсед был еще молод, они сильно сдружились, и Лин передал ему часть своих тайных знаний и даже дар облегчать и снимать всевозможные боли, увеличив тем самым ему жизнь лет на сорок-пятьдесят. Но после сильной ссоры, они так больше и не встретились, однако Лин слышал, что он сделал головокружительную карьеру, добившись не малых результатов.

   - Необходимо взять кровь на анализ, - венсед прикрыл окно и мигнул, уставившись на принесенную тайком корзину. - Не положено! Это антисанитарно и ...

   - Я тоже рад тебя видеть, - Лин вернул ягоды обратно и вытер ладонь о серое бумажное полотенце. - Как дела? Как навыки мои? Прижились?

   - Не хами. Тебе вредно. - Венсед осторожно набрал в узкую пробирку кровь и прижал к проколу локальный заживитель.

   - При моем состоянии вредно окончание действия наркотика, коим ты меня накачал.

   Венсед заставил Хранителя улечься поровнее на спину и снял накладки с раны.

   - Это не наркотик. Твой собственный дар. - Он сосредоточенно осмотрел рану: что же с ней не так? Все усилия впустую! Убрав скрепляющим порошком из раны черную сукровицу, он заполнил её антисептиком и заживителем, наложив сверху антибактериальную накладку-пленку. Хранитель за всё это время не проронил не слова, внимательно наблюдая за его работой.

   - Значит, всё-таки нашел время и другим помогать, не только себе. А я-то думал, ты только для личной выгоды мой дар используешь.

   - То было давно, Лиалин. И хоть для тебя это лишь песчинка, для меня прошедшее время - целая жизнь. С тех пор я многое изменил в своей жизни. Я изменился сам.

   - Я должен тебя поздравить?

   - Не должен.

   Лиалин замолчал. Что он мог сказать? Что не обижен? Что давно простил? Или что венсед действительно мастер своего дела?.. Венсед так и не дождался нужных ему слов. Проводив бывшего друга взглядом до выхода, Лин вынул из корзины огромное желто-красное яблоко. Пальцы вновь нащупали желтые от времени листы. Конечно, их принес Эдель. Он грустно улыбнулся. Ах, брат... Хранитель положил так и нетронутое яблоко на столик у изголовья кровати и чуть взмахнул здоровой рукой. Нагретый застоявшийся воздух дрогнул и нарастающей волной понесся к окну: створки заскрипели под его напором и громким хлопаньем распахнулись. Свежий прохладный ветер ударил в лицо. Лин неглубоко вздохнул и подавился подступившим к горлу приступом кашля. На белоснежном полотенце остались мелкие капельки крови. Ему не нужно было знать мнения венседов, чтобы понять, что болезнь, терзавшая его, заключается отнюдь не в ране. Хранитель почти физически ощущал, как разлагается его энергетическая суть, но ничего сделать с этим не мог, слабея все сильнее с каждым днем. Не будь он так уверен в невозможности этого, то решил бы, что его отравили. Отыскав среди великого многообразия продолговатую грушу, Хранитель отодвинул мысли о грустном на второй план. Болезнь Целителя... Забавный каламбур... Лин стер с губы сладкий грушевый сок и зябко поёжился от ветра, поудобнее устраиваясь на довольно жесткой подушке. Обняв корзину здоровой рукой, хранитель впервые за много дней заснул крепким и спокойным сном.