Те, кого нет

Итак, что мы имеем. Неизвестный мужчина, пока что живой, и надеюсь, таким же останется, очутился в моём доме, вывалившись из зеркала. Виновата в этом я? Утверждать не буду. Кто он – не понятно, подожду, пока очнется и спрошу. По-хорошему, конечно, надо бы перетащить его хотя бы на диван, но где гарантии, что выправленное мною с таким трудом кружево не расползётся? В конце концов, сквозняки сейчас – меньшая из проблем. Далее. Взорвавшееся зеркало прибавило мне работы, и комната сейчас похожа на место военных действий. Да и я сама не лучше. Выключив воду, с тяжёлым вздохом посмотрела на своё отражение в небольшом зеркале над раковиной. Бледная, почти как гость, с искусанными губами. Зрачки расширены настолько, что серо-голубая радужка превратилась в тонкую каёмку. Волосы, заплетённые в косу перед занятием, чтобы не мешались, превратились в форменное воронье гнездо, а не аккуратную причёску. На лице пара мелких царапин – уж не знаю, как я их получила, а про руки и говорить нечего. И себя сейчас не подлечить, вся сила ушла на гостя.

С тяжёлым вздохом оторвавшись от созерцания собственного отражения, я вышла из ванной. Заглянула в гостиную, отметила, что ничего не изменилось. Ещё раз вздохнула и упрямо тряхнула головой – спать. Цедить последние силы из своего организма – не лучшая задача, есть риск, что в доме точно будет труп, не гостя, так мой собственный. Вот папочка-то обрадуется…

Двадцать три ступеньки лестницы и пятнадцать шагов до кровати оказались для меня маленьким подвигом. В постель я рухнула, даже не думая снять платье, и отключилась, едва голова коснулась подушки. Всё потом.

Проснулась, когда за окном уже вовсю светило солнце. Тело ныло, как после долгой болезни или тяжёлой нагрузки, в глаза словно насыпали песка, но голова не кружилась, да и чувствовала я себя хоть и разбитой, но вполне живой. Спустила ноги с кровати, осторожно встала. В порядке? Вроде как. Подошла к открытому окну, глубоко вдохнула свежий лесной воздух. Судя по солнцу, сейчас около полудня. А если учесть, что занималась я ближе к вечеру, то с момента появления гостя из зазеркалья прошло больше двенадцати часов. Интересно, внизу меня ждёт живой человек или он решил помереть, пока я спала? Вот и проверим.

Очень осторожно, прислушиваясь к собственному организму, я спустилась на первый этаж. Пустая рама. Крошево. Ковёр. Человек.

Аккуратно присев на корточки, я протянула руку к шее незнакомца, нащупывая пульс. Не успела обрадоваться мерным толчкам крови на артерии, как на моём запястье сомкнулись ледяные пальцы гостя. Я пошатнулась, почти упав на мужчину сверху, вынужденно опёрлась на вторую руку, зашипев от боли от впившихся в ладонь осколков и хватки незнакомца. Подняв голову, я столкнулась взглядом с ярко-синими, лихорадочно блестевшими глазами гостя.

–Отпустите, – тихо попросила, но он не спешил. Бледные губы шевельнулись, выдавливая слова.

–Где… я?

–В моём доме! – я со злостью попыталась вырваться, но мужчина держал крепко, так что я опять чуть не упала на него. – Озёрный край, Альгария. Такой ответ вас устроит?

Ледяные пальцы разжались, и я наконец выпрямилась, шипя сквозь зубы.

Мужчина внимательно следил за мной, не делая, впрочем, попыток пошевелиться.

Он дождался, пока я отряхну руку от осколков и растирая запястье, упаду в кресло.

–Кто… вы?..

–Вам имя? – я хмуро взглянула на него сверху вниз. – Каролина. А вы?

Ответа я не дождалась, и не скажу, что сильно удивилась этому.

Мужчина попытался встать, губы его упрямо сжались. Я напряжённо следила за тем, как он неловко, опираясь на руки, садится и оглядывается. Упрямый. Представляю, с каким трудом даётся ему каждое движение. Кружево-то я сплела заново, но многочисленные места, где были царапины и, главное, след от кинжала наверняка ужасно болели, да ещё и слабость…

Я вскочила на ноги, не успев до конца додумать мысль. С моей помощью гость кое-как добрался до дивана, почти рухнул на него, тяжело дыша. Я моргнула, рискнув вновь рассмотреть кружево, с удовлетворением отметила целостность своей работы и бледно-жёлтый цвет нитей. Ничего, восстановится ещё.

Мужчина устало закрыл глаза, но тут же вновь посмотрел на меня, словно запоминая внешность. От этого внимательного взгляда стало не по себе.

–Какое сегодня число? – тихо, но твёрдо спросил он.

–Двадцатое… двадцать первое апреля, – быстро исправилась я. Двадцатое было вчера, но ночь, проведённая в полузабытье, сказалась.

–А год?

–Тысяча восемьсот тридцать пятый.

Он побледнел – хотя куда уж больше? – и закрыл глаза.

Я встревожено посмотрела на него – испарина на лбу, хриплое, неровное дыхание, стиснутые зубы. Жёлтое кружево было в порядке, я в панике всматривалась, пытаясь найти проблему. Глаза заслезились от напряжения, размывая картину. Я словно смогла нырнуть дальше – под жёлтыми нитями хаотично мерцали зелёные, становясь то темнее, то бледнее. Не задумываясь, я вновь схватила гостя за руку, делясь силой.