Те, кто охотится в ночи

– Во всяком случае, – продолжила Лидия, отворачиваясь от окна, где алое солнце опускалось на скопище крыш и печных труб, – если идти от противного, Деннис мог бы просто не говорить мне о том, что происходит. Но это бы тоже ничего не изменило, поскольку убийца, дневной охотник (в данном случае сам Деннис) знал меня и желал. Я попалась ему на глаза, когда он следил за Забиякой Джо Дэвисом. А потом он звал меня – во сне. Конечно, он делал это с другими целями, нежели «хорошие вампиры», но… И потом рано или поздно он бы все равно узнал, как делают вампиров, и пришел бы за мной. – Лидия сняла очки и вытерла глаза. – Так что моя неудачная разведка у дома Блейдона на Куин-Энн-стрит всего лишь ускорила события.

Она подняла с кровати пальто Эшера и помогла ему одеться. Вернувшись из Пиков, они проспали почти до полудня. Большую часть оставшегося времени они потратили на перевязку сломанной руки в Мидлсексской больнице. Эшеру следовало бы сразу же вернуться в постель, но оставалось еще одно дело.

– Тебе хочется туда идти? – спросила Лидия.

Эшер взглянул на свое отражение в зеркале. Побритый, умывшийся, он уже не выглядел, как бродяга, но лицо у него было бледным и осунувшимся. Даже из заграничных своих вояжей он никогда не возвращался в таком плачевном состоянии.

– Нет, – сказал он. – Но без Денниса сам он вряд ли представляет какую-либо опасность. И кто-то должен сказать ему. Только, пожалуйста, пообещай мне, что до моего возвращения ты будешь сидеть дома. Хорошо?

Она кивнула. Эшер бросил еще один взгляд на вечереющее небо в окне, успокоив себя мыслью, что, когда станет совсем темно, он будет уже далеко отсюда. Гриппен знал о комнатах Лидии на Брутон-Плейс, но, насколько было известно Эшеру, понятия не имел о Колоннаде Принца Уэльского, 6.

Если, конечно, ему не сказал Исидро.

Пока доктора Мидлсексской больницы цокали и качали головами над его рукой, он попросил Лидию сходить к Ламберту и приобрести еще пять серебряных цепочек. Одна из них теперь была на его шее, остальные – на руках и ногах. Эшер двигался в направлении Оксфорд-стрит. Зажглись газовые фонари – мягкие и желтые в сумерках. Он был уверен, что Лидия тоже надела свое серебро, но сильно сомневался в том, что это поможет, если вампиры решат уничтожить свидетелей.

А он уже не работал на Исидро.

И кто-то должен был сообщить о случившемся Блейдону… И кто-то должен был убедиться, что старый фанатик не возобновит опытов «для блага страны».

Другой вещью, купленной Лидией (хотя он и не просил об этом), был револьвер. Однако вряд ли бы он сейчас понадобился ему.

В сумерках дома Куин-Энн-стрит имели весьма мирный вид. Их высокие узкие окна были освещены. В одном из них двое мужчин играли в шахматы, возле другого задумчиво стояла женщина, обняв за плечи подростка. Будь Эшер вампиром, он бы слышал сейчас каждое их слово.

В доме Блейдона был свет – видимо, в кабинете, располагавшемся на одном этаже с лабораторией и маленькой тюрьмой. Эшер сильно стукнул в дверь, и она подалась под костяшками его пальцев.

– Блейдон! – позвал он, почти не повысив голоса.

Имя еще отдавалось на темной лестнице, но, как тогда, в Оксфорде, Эшер понимал, вслушиваясь в опасную тишину, что в доме кто-то есть. Затем голос Исидро шепнул в мозгу:

– Поднимитесь сюда.

Он двинулся по ступенькам, точно зная, что он найдет на втором этаже.

Исидро сидел в кабинете Блейдона за инкрустированной персидской конторкой и сортировал валявшиеся вокруг бумаги. Вампир выглядел так, как и при первой их встрече: изящный, словно изваянный из алебастра; нежные бесцветные волосы падают почти до плеч, облитых серой тканью костюма, купленного на Бонд-стрит, – заезжий гранд, аристократ из иных веков, танцевавший когда-то с королевой-девственницей; окаменелость с замещенными полностью клетками и душой, запаянной в этих клетках, как муравей в янтаре. Чем же он все-таки коротал вечера этих нескольких столетий?

Бледные глаза цвета шампанского встретились с глазами Эшера.

– Вы найдете его в лаборатории, – тихо сказал вампир. – У него сломана шея. Он как раз работал над очередной сывороткой – из крови, которую он выкачал из Хлои.

– Он узнал про Денниса?

– Там была телеграмма из Букингемширской полиции – о пожаре в Пиках. В золе нашли металлические пуговицы от мужских брюк, потрескавшиеся стеклянные бусины четок, стальное распятие и несколько неопознанных костей.

Эшер молчал. Исидро положил очередную тетрадь на вершину бумажного пригорка перед собой. Пригорок поехал, и брошюра, соскользнув, слетела неуклюжей птицей на пол.

– Вы собирались разобраться с ним сами? Эшер вздохнул. Ему приходилось совершать вещи похуже убийства Блейдона по куда более незначительным поводам. Он знал, что всегда сможет обратиться за защитой в министерство иностранных дел и будет надежно прикрыт друзьями из департамента. Револьвер оттягивал карман пальто.

– Да.

– Я так и думал. – Губы дона Симона тронула кривоватая, но странно мягкая улыбка, придав его лицу, как вчерашней исполненной ужаса ночью, почти человеческое выражение. – Мне хотелось избавить вас от лишних хлопот.