Те, кто охотится в ночи

-- Если ты про меня скажешь, если ты скажешь хоть что-нибудь обо мне, я тебя убью, -- прошелестел Дэвис. -- Они убьют меня -- Гриппен и этот .папистский ублюдок Исидро, если что-нибудь про меня узнают, если узнают, что Кальвар сделал меня. Они уже убили Недди Хаммерсмита и Лотти. Боже, ведь эти-то были из выводка самого Гриппена! Последний подонок -- и тот не станет убивать своих! А теперь за мной следят, меня высматривают...

-- Кто? -- резко спросил Эшер. -- Как ты об этом догадался?

-- Проклятье, ты что же, думаешь, я бы стал спрашивать у живого человека, если бы мог узнать сам? -- Забияка Джо повернулся, согнув руки в локтях; лицо его исказилось ненавистью и страхом, и Эшер с трудом удержался, чтобы не отшатнуться и не показать, насколько он сам испуган. -- Мой черед, я тебе говорю! Я слышу, как они сговариваются! Они говорят: пусть остальные умрут! Я стою в тени на улице и слышу каждое их слово! Они говорят: кто-то убивает колом в сердце, как в старых книжках, и вытаскивает потом на солнце! Защити меня, ты же тех, других, защищаешь!..

Его пальцы вновь сгребли рукав Эшера. Размышлять времени не было.

-- Я буду тебя защищать, -- сказал он, -- если ты поможешь мне и ответишь на мои вопросы. Кто ты? Почему другие хотят убить тебя?

Его властный негромкий голос немного успокоил Дэвиса, но ответ вампира все же был резок:

-- Говорю тебе, я из выводка Кальвара. А Гриппен -- хозяин Лондона. Никто не осмеливается заводить своих птенцов без его соизволения. Гриппен хочет, чтобы в Лондоне был только он сам и его выводок, его рабы...

-- Да, но Кальвар -- не из выводка Гриппена.

Дэвис затряс головой -- раздраженный, усталый, сбитый с толку.

-- Нет. Он говорил, что сам из Парижа, хотя по-английски болтает, как нормальный человек. Он сделал меня, сказал, что я буду жить вечно, буду иметь что захочу и никогда не умру! Он не говорил, что все может так обернуться! -- Отчаяние зазвучало в его голосе. -- Я уже месяц брожу от столба к столбу, боюсь спать дважды в одном и том же месте! Прячусь от Гриппена, прячусь от Исидро... Кальвар сказал, что позаботится обо мне, научит всему! Все не так! Каждый звук меня оглушает, а запах живой крови...

Он запнулся, облизнул губы и лихорадочно уставился на горло Эшера, словно пьяница, забывший о зароках. Медленно он прошептал:

-- Прошлой ночью я убил девчонку -- около Лаймхауса -- и с тех пор еще не выходил на охоту! У меня как будто мозг высасывают от голода! Я не желаю знать, как убивают другие, как это у них положено...

Эшер почувствовал, как рука, ухватившая его за рукав, начинает сгибаться, подтягивая его к искривленному клыкастому рту. С деланным спокойствием он спросил:

-- Так ты говоришь, за тобой следят?

Дэвис вздрогнул, словно внезапно очнувшись от сна, и снова лихорадочно облизал губы.

-- Я не знаю, -- прошептал он. -- Иногда мне кажется, кто-то смотрит мне в спину. Оборачиваюсь -- никого! А иногда... Я не знаю. -- Он потряс головой, верхняя губа вытянулась, скрывая клыки. -- Я не хочу умирать! Я уже умирал однажды. Я прошел через это с Кальваром! Я бы не позволил ему сделать это со мной, просто я не хотел умирать! Исусе Христе, я же не знал, что все так обернется!

В дальнем конце переулка послышался легкий шум. Дэвис обернулся, пальцы его с нечеловеческой силой сдавили локоть Эшера. Эшер, облившись потом от боли, все же нашел в себе силы посмотреть в ту сторону, куда был нацелен белый профиль вампира. В узком проеме между домами показались мужчина и мальчик лет двенадцати; мужчина шел с опущенной головой, мальчик смотрел в сторону. Затем, словно уловив неслышный стон Эшера, оба приостановились, тревожно вглядываясь в темноту. Затем торопливо пошли прочь.

Дэвис отпустил руку и в который раз облизал губы.

-- Мне надо идти, -- хрипло сказал он и повернулся.

Но тут уже Эшер ухватил его за рукав.

-- Ты можешь провести меня в жилище Кальвара?

-- Не сегодня. -- Вампир нервно огляделся. -- Я еще не убивал сегодня... И не пытайся стать мне поперек дороги. Я не могу без этого. Как мой отец не мог без джина. -- Он бросил быстрый взгляд на Эшера, словно надеясь, что тот станет возражать или выкажет страх.

Эшеру приходилось иметь дело с пьяницами, и он прекрасно знал, что Забияка Джо может сейчас запросто убить его из оскорбленного самолюбия.

-- Стало быть, завтра ночью в то же время?