Те, кто против нас

— Нет, это вы не заблуждайтесь! Уйти отсюда, используя свои замечательные способности, вы не сможете. Охрана специально подобрана из наших лучших людей. Вы не сможете заставить их открыть двери. А если даже сможете, вторая линия охранников, которой запрещено контактировать с первой, расстреляет и вас, и их с расстояния. У них такие инструкции.

— Не жалеете вы свой человеческий материал, — сказал Рыбаков.

— Этого добра кругом сколько угодно, — махнул рукой Перлов.

— Уйти отсюда я мог бы прямо сейчас, — проговорил Рыбаков. — Одна линия или две особой роли не играет. Мне просто любопытно, сколько вам удастся меня здесь удерживать и как вы потом будете выбираться из этого дерьма. Насколько я понимаю, страна вам еще не принадлежит.

— Целиком — еще нет, — засмеялся Перлов. — А частично — вполне. У вас эти дурацкие Зоны Справедливости или как вы там их называете, а у нас свои территории. И никаких особенных усилий для их создания не нужно. Только деньги. Вот мы с вами сидим вроде бы в государственном учреждении, но в данный момент оно полностью принадлежит мне. А час назад государственная спецслужба провела в вашем институте операцию в моих личных интересах, хотя, возможно, большинство из мусоров, пардон, сотрудников, об этом и не догадываются. Однако не будем отвлекаться. Хочу вам предложить честную сделку.

— Честную? — поднял брови Рыбаков. — Странно, знаете, это слово слышать из ваших уст.

— Да бросьте вы! — начал раздражаться Перлов. — Перестаньте тратить время на эту чушь! Я буду краток. Надеюсь, пример Волгограда вас убедил: ликвидация ваших Зон лишь дело некоторого времени и техники. Так вот рассматривайте этот пример в качестве демонстрации наших возможностей. Поэтому мое предложение таково: вы возвращаете нам Нестерова, а мы обязуемся больше не трогать ваши Зоны. Можете и далее сеять в них, как говорится, разумное, доброе и вечное. Лично я против них ничего не имею. Даже наоборот. Приятно думать, что где-то неподалеку есть места, где можно отдохнуть от этого беспредела.

Он легонько поежился, а Рыбаков посмотрел на него очень удивленно.

— Вы же его создали и лелеете, этот беспредел, — сказал он. — Зачем же теперь обижаться?

— Беспредел не нужен никому, — возразил Перлов. — Порядок рано или поздно все равно придется устанавливать.

— Новый порядок? — подсказал Рыбаков, но Перлов его иронии не понял.

— Вот именно, — согласился он. — Старого уже просто нет… Итак, что вы ответите на мое предложение?

— Зачем вам Нестеров? — спросил Рыбаков. — Совсем недавно его хотели убить. Разве не по вашему приказу?

— Никто не собирался его убивать, — поморщился

Перлов. — Его должны были только вынудить на побег. И тут же задержать… без привлечения официальных органов. Местные исполнители, как всегда, напортачили.

— Понимаю, — кивнул Рыбаков. — Сбежавший осужденный был бы в ваших руках прекрасно управляем. Вы мне так и не ответили: зачем вам Нестеров?

Губы Перлова медленно растянулись в холодной улыбке. Некоторое время он неподвижно смотрел на Рыбакова в упор.

— Вы сами прекрасно это знаете, — тихо сказал он.

— Нет, — возразил Рыбаков. — Не только не знаю, но и не понимаю. Интересующими вас документами он больше не располагает. Более того, насколько я понимаю, они находятся в вашем распоряжении. Зачем же тогда вам Нестеров?

Снова наступила пауза. Теперь взгляд Перлова выражал не только нетерпеливую злость, но и досаду, причиной которой был отнюдь не его собеседник.

— Вы правы, — сказал Перлов. — Документы у нас. Кстати, я забыл об одной мелочи. Вы должны отдать нам карту. Надеюсь, вы не станете притворяться, что не понимаете, о чем идет речь.

Взгляд Рыбакова сейчас выражал любопытство, с каким биолог посмотрел бы на лабораторную мышь, вдруг потребовавшую подать ей кофе и сигару.

— Что вы хотите делать с картой? — поинтересовался он. — Нет, я неправильно сформулировал вопрос. Почему она вам так понадобилась? Вы ведь никогда не сможете ее использовать. По крайней мере, без нашей помощи, которую мы вам, разумеется, никогда не окажем.

— Мы хотим предупредить серьезную ошибку с вашей стороны, — неожиданно легко ответил Перлов. — Нам известно, что среди вас немало горячих голов, способных подтолкнуть массы на безответственные поступки. Вы сами — вполне разумный человек и прекрасно понимаете, насколько нелепа эта идея Исхода. Скажу вам, что лично я вообще не верю в ее осуществление, но подобные идеи вредны даже самим фактом своего существования.

— Так, значит, вас пугает идея? — рассмеялся Рыбаков. — Думаете, для того чтобы ее уничтожить, достаточно просто сжечь несколько старых бумаг?

— Не хочу вступать с вами в дискуссии. Времени у меня на это нет. Да и место не слишком подходящее. Предлагаю на этом остановиться.