Те, кто против нас

– Да нет, до настоящих суперанималов им далеко, – ответил Гонта. – Это суггесторы в вашем переводе. Мы их называем «пособниками». Вообще, строго говоря, синонимов для них в народе придумано множество: «шестерки», «шакалы»… ну и так далее.

– Значит, сверхлюди тоже существуют? – Нестеров запнулся и продолжил тоном ниже: – Вы – сверхчеловек? Вы – «новый»?

– Да что вы в самом деле! – возмутился Гонта. – «Новый» – «старый», «сверхлюди» – «недолюди». Что за постоянные попытки самоуничижения? Если вам так угодно, мы предпочитаем называть себя селектами. Просто результат селекции природы. Так она с нами поступила. Точно так же поступите вашими детьми или внуками. Я искренне надеюсь, что ни на нее, матушку, ни на меня вы за это не в обиде?

– А я? Кто я? – внезапно спросил Нестеров с такой надеждой, что Гонта не сумел скрыть смущения.

– Вы – человек. Настоящий человек, без малейшей примеси звериного начала.

– Понимаю, – грустно сказал Нестеров. – Я – обыкновенный диффузник.

– Вы – человек, – с нажимом повторил Гонта. – Глубокое разочарование в вашем голосе я склонен отнести на счет недостаточного изучения предмета, которым вы так неожиданно для всех занялись. Селекты не умнее и не талантливее вас… Между прочим, если вам интересно, лично я – вечный троечник что в школе, что в институте… Селекты – просто немножечко другие, и наших личных заслуг в том нет абсолютно никаких. И вообще, на этом давайте пока остановимся.

– Что вы с ними сделали?

– Ничего особенного. Я убедил их, что с обеих сторон по шоссе с сиренами мчатся милицейские машины с ОМОНом. Вот они и убежали в лес.

– Они из тех, кто меня преследует?

– Нет, – помотал головой Гонта, – просто дорожные грабители. Им приглянулась наша «Тойота». Ни хрена в машинах не разбираются.

– Они могли нас убить?

– Легко, – согласился Гонта. – А что еще с нами делать?

– Почему же вы их отпустили… вот так?!

– А мне что с ними делать? До ближайшего отделения милиции сто верст киселя хлебать. Да и как их туда прикажешь тащить? Таких-то бугаев в багажник не запихнешь, не уместятся.

– Вы не должны были их отпускать, – твердо сказал Нестеров. – Это убийцы. Возможно, мы не первые, кого они хотели…

– Возможно, – согласился Гонта. —Даже наверняка.

– Зачем же тогда вы?..

– А как я должен был поступить? – обозлился Гонта. Руль в его руках дернулся, и машина выписала на дороге кривую. – Заставить их перестрелять друг друга? А чем бы я тогда отличался от этих ублюдков? Вы об этом подумали? Вы ведь так внимательно изучали Зеваэса, вы ведь первый официальный специалист по его теории, между прочим.

– Кого?

– Неважно кого. Вечная беда с вами…

Наступила пауза. После долгого молчания Нестеров грустно произнес:

– Я понимаю. Я желал им смерти, значит, я такой же, как они.

– Не такой же, – устало сказал Гонта. – Я тоже, если честно, желал. Но желать и делать – две большие разницы, как говорят в Одессе. Этим мы с вами от них и отличаемся… Как, кстати, вам жилось в колонии?

– Почему вы спрашиваете? – удивился Нестеров.

– Да так, если не хотите – не отвечайте.

– Как ни странно, нормально. Если это слово можно использовать в данной ситуации. Вот в тюрьме пришлось несладко. Там столько народа в одной камере набито… А в лагере – вы знаете, я им сказки рассказывал.

– Сказки?

– Ну, не совсем. Я им пересказывал «Сравнительные жизнеописания» Плутарха, «Жизнь двенадцати цезарей» Светония, легенды Древнего Египта. Представляете: слушали, как дети, раскрыв рот. «Смотрящий» – это главный уголовник зоны – даже добился, чтобы меня перевели во внутреннюю команду – территорию убирать. Это чтобы на промзоне не оставляли по вечерам.

– Каждый вечер рассказывали?

– Вначале – да. Потом потребовал установить режим работы и выходные – невозможно же без передышки. Каждый вечер рассказывал ровно час, кроме субботы и воскресенья.

– Прямо ночи Шахерезады, – покачал головой Гонта.

– Именно так и было, – подтвердил Нестеров. – Если за час история не заканчивалась, на следующий день я ее досказывал и начинал новую. Там вообще очень разные люди, и мне кажется, что не все из них хищники.

– Так оно и есть, – сказал Гонта. – В том-то и беда. Из тех двух бандитов, что вас схватили на станции, только один был «пособником». Второй – нормальный человек. То есть был бы нормальным, кабы его не подмяли под себя эти твари.

– Это тот, что за меня заступился? – спросил Нестеров. – Почему он это сделал?

– Его освободили от установки. Он поступил так, как должен был поступить всякий нормальный человек на его месте.

– И поплатился за это жизнью, – грустно сказал Нестеров. – А эти трое скоро вернутся домой и начнут все сначала.

– Не так скоро, – жестко усмехнулся Гонта. – Бежать они будут, пока не упадут от усталости, это я вам гарантирую. А дальше – уж как повезет. Может, и вернутся.

Нестеров вновь изучающе уставился на Гонту, но отвернулся, решив не уточнять.

– Вы назвали странное имя, – сменил он тему. – Зеваэс, кажется? Кто он?