Те, кто старше нас

– Ах да. Санскрит я выучил на «Туареге». Делать было нечего. Но погоди-ка… А ты откуда его знаешь? Не странное ли совпадение?

– Вот-вот, – сказал Кшиштоф. – Вот именно…

Тут мы с ним внимательно друг друга осмотрели. Очень внимательно.

– Значит, так? – с неопределенным выражением сказал Кшиштоф.

– Маленький сюрприз, – кивнул я. – Ты где родился?

– Последний раз – в Гданьске. А ты?

– В Талды-Кургане.

– Первый раз слышу. Это хоть на Земле?

– На Земле. Юго-Восточный Казахстан. Или Семиречье.

– Звучит экзотично.

– Зато ближе к первоисточнику.

– Ближе. Ну, и кто с нами сыграл такую шутку?

Я пожал плечами.

– Не догадываешься?

– Боюсь догадаться. Теперь знаешь, кого назвать Брамой?

– Тех, кто старше нас, – твердо сказал я.

– Богам стало стыдно? – иронически спросил Кшиштоф.

– Трудно сказать. Сначала надо выяснить, кто они такие, боги. До сих пор ведь непонятно.

Кшиштоф покачал головой.

– Пусть этим занимаются Круклис и Мод. У них лучше получится. А мы, пока мы еще люди, должны спасать людей. Тех, с Кампанеллы.

– Как тех, из Кампилавасты? – усмехнулся я.

– Серж, да времена-то меняются, – мягко сказал Кшиштоф. – Неужто не заметил? Теперь мы с тобой нужны. Нужны по-настоящему.

У меня такой уверенности не было.

– Будем надеяться. Рейнольдс!

– Да, сэр.

– Готовьтесь к старту. Пора лететь.

– Слушаюсь, сэр.

– Вот интересно, – сказал Кшиштоф. – Нам кто-нибудь поверит?

– Обязательно, – ответил я. – Не знаю только когда.

– Вопрос можно? – спросил Рейнольдс.

– Пожалуйста.

– Вы сейчас говорили о переселении душ, да?

– Третий, – пробормотал Кшиштоф.

Он открыл рот и забыл его закрыть. Я смотрел-смотрел на лейтенанта, а потом сказал:

– Ты здорово изменился, Добайкха.

Не пожалел.

В его глазах мелькнул ужас.

Рейнольдс вдруг сел на пол, обхватил руками голову и застонал.

Минус и минус дают плюс. Новое изумление уничтожает старое. К Кшиштофу вернулся дар речи.

– И что это с ним, Серж?

– Да все нормально, выздоравливает. Много успел натворить в прошлый раз. Ничего нового.

– Но тогда… Быть может, мы ошибаемся, гуру?

– Нет, – сказал я. – Нет, Ананда.

– Эх! Неужели наше время опять не наступило? Промахнулось?

– Не впервой, – бодро сказал я. – Рейнольдс! Полетели, что ли? Пора тебе исправляться.

Рейнольдс опустил руки и поднял голову. Глаза у него были сухими и спокойными. Но в выражении лица читались следы уходящей боли.

Увы, без боли обойтись нельзя. Только через боль можно превратиться в человека. Зато я помог ему встать на ноги.

– Спасибо, сэр. Какое-то наваждение! Мне хотелось заколоть вас копьем, представляете?

Я не удержался и пощупал шею.

– О, вполне. Вы не забыли, какой нынче век?

Рейнольдс растерянно топтался внутри шлюзовой камеры современного дестроера. За его спиной, в проеме люка, медленно таяли штормовые облака.

– Уже вспомнил. Ох! Надеюсь, следующая реинкарнация будет поприятнее.

– Зависит от вас, дорогой мой.

– Но я ведь изменился?

– Конечно. Вы теперь старше.

– Эй, старичье, – сказал Кшиштоф, – сколько еще «Фантаску» оставаться без капитана? Ходовые испытания начинаются скоро.

Рейнольдс сделал несколько дыхательных упражнений.

– Сейчас.

Он что-то сказал в микрофон. Внешний люк закрылся. Одновременно раскрылся внутренний. За ним скучал шестиногий робот, так и не удостоенный чести нести графский багаж.

Дальше был виден коридор с неярким серым полом, прохладным воздухом, запахами леса, мягким светом бестеневых плафонов. Низкий, но широкий. Очень уютный. Я от души пожалел о любимых шлепанцах, оставленных в отеле. О пушистых тапочках, которые Доминика нарекла смешным и емким словечком «босиконцы». Тех, что подарила Мод.

На миг у меня возникло ощущение, что уж теперь-то судьба угомонится. Ощущение наверняка обманчивое. Судьба угомониться не могла. Нас поджидали Кампанелла со своими загадками и все, что непременно случится после. Вдобавок к путешествию по ту сторону света. Если кто-то сочтет, что этого мало, он меня озадачит.

Конец