Те, кто в опасности

Стражники уложили вырывающегося ребенка на живот. Двое держали, третий связал ему запястья шнуром из сыромятной кожи и вытянул обе руки прямо вперед на земле. Мулла дал знак водителю грузовика, и тот медленно повел машину к лежащему мальчику. Другой стражник руководил действиями шофера, махая руками, пока передние колеса не поравнялись с вытянутыми руками ребенка. Водитель двинул самосвал вперед.

Все тело мальчика содрогнулось, и он завизжал, как поросенок, которого режут, но его крик не смог заглушить треск ломающихся костей, когда руки оказались под огромной тяжестью груженого самосвала. Стражники отпустили мальчика, но он лежал, содрогаясь всем телом. Какой-то мужчина поднял его и подтолкнул в сторону боковой улицы. Изуродованные руки не слушались малыша, висели вдоль тела. Он сделал несколько шагов, и руки гротескно удлинились, мышцы, больше не поддерживаемые костями, растянулись, так что пальцы едва не касались земли.

— Аллах в своем милосердии и мудрости пощадил руки вора, — громко произнес мулла, и зрители хором отозвались:

— Аллах милосерден! Аллах велик!

Привели еще двух преступников с руками, связанными сыромятными ремнями. Это были мужчины: один средних лет, второй — поразительно красивый молодой человек с изящной женственной походкой. За каждым осужденным шел палач и нес перед собой кривой арабский ятаган.

— Эти низменные твари виновны в самом извращенном и противоестественном преступлении против Бога и всех верующих, — загремел мулла. — Они совершили грязный грех народа Лота, поступали друг с другом, как мужчина поступает с женщиной. Четыре надежных и разумных свидетеля показали, что они виновны. По приговору шариатского суда оба они будут обезглавлены.

Толпа одобрительно закричала и стала восхвалять мудрость Аллаха, который защищает их от зла.

Пленников заставили встать в центре площади на колени лицом друг к другу, так, чтобы каждый видел вину в лице другого. Толпа затихла в напряженном ожидании. Глядя в лицо своему любовнику, юноша вдруг звонко закричал на всю площадь:

— Моя любовь к тебе сильнее моей любви к Аллаху!

Мулла заревел, как раненый бык:

— Рубите! Рубите голову святотатцу!

Палач, стоявший за юношей, обеими руками поднял над головой ятаган и опустил лезвие, описавшее сверкающую дугу. Голова юноши соскочила с плеч, и несколько мгновений из перерубленной шеи бил алый фонтан. Потом обезглавленное тело повалилось вперед. Старший мужчина горестно завопил и бросился на труп любовника. Двое стражников схватили его за плечи и снова поставили на колени.

— Рубите! — крикнул мулла.

Палач взмахнул лезвием, и лишившийся головы мужчина упал на первый труп, соединившись в смерти с возлюбленным. Зрители возбужденно кричали и славили имя Аллаха и его пророка. Некоторые женщины, не выдерживая жары и кровавого возбуждения, теряли сознание. Никто из толпы им не помогал, никто не вмешивался. Гектор оглянулся и увидел, что Кайла среди тех, кто как будто не выдержал. Он подозревал, что Хейзел просто приказала дочери изобразить обморок, чтобы не видеть дальнейших ужасов.

Последней для наказания вышла женщина. Из-за длинной абайи и плотной черной вуали трудно было определить ее возраст, однако двигалась она под этим непроницаемым одеянием, как молодая девушка, гибкая и стройная. Она встала на колени перед муллой и опустила голову с видом полной покорности.

— Эту замужнюю женщину муж и четверо надежных свидетелей обвиняют в смертном грехе прелюбодеяния. Ее соучастник признал свою вину и уже получил сто ударов тростью. Шариатский суд в непогрешимой мудрости, которой наделили его Аллах и его пророк, приговорил эту женщину к смерти через побивание камнями.

Мулла сделал знак одному из стражников мечети, и снова показался большой самосвал. Он медленно объехал площадь и четырежды останавливался, поднимая кузов и вываливая перед толпой груду камней. Камни были тщательно подобраны в соответствии с решением шариатского суда. Они должны были быть не слишком мелкими, способными причинить достаточно серьезное увечье, но и не такими крупными, чтобы убить женщину одним ударом по голове. Мужчины возбужденно выходили из первых рядов и выбирали камни, взвешивая их в руке. Следуя обычаю, Гектор вынужден был присоединиться к ним, но, наклоняясь за камнями, почувствовал в горле привкус рвоты. Посреди площади уже выкопали яму, достаточно глубокую и широкую, чтобы вместить тело женщины по пояс. Землю, выброшенную из ямы, грудой навалили рядом. Когда приготовления к казни завершились, стражники заставили осужденную ничком лечь на землю лицом вниз. С грузовика сняли большой тюк белого холста и закрыли им женщину, начиная с ног, как закутывают труп в саван. Два стражника подняли ее и отнесли к яме, потом вдвоем опустили ногами вниз. Женщина стояла, верхняя часть ее тела виднелась над ямой. Стражники схватили лопаты, воткнутые в груду мягкой земли, и стали засыпать яму, а потом утрамбовали землю ногами. Теперь женщина не могла пошевелиться, могла лишь поворачивать торс из стороны в сторону и наклонять голову, но и только.