Те же и Скунс

Сказали бы сразу — умрём, а Стаську тебе не доверим, и вообще, мотай-ка, приятель, откуда пришёл… Так нет же. Не посчитали удобным…

Эта фраза почему-то бесила пуще всего.

— Дядя Лёша, а вы сами на лошади ездили когда-нибудь?

Стаська сидела справа и держала в руках рюкзачок, который почему-то не захотела бросить на зады. Светофор вспыхнул красно-жёлтым, ряд был свободен — «Нива» ушла вперёд со второй передачи, держа чуть меньше шестидесяти.

— Ну… бывало когда-то… — пробормотал Снегирёв. И подумал о том, что был по отношению к Жуковым не прав на все сто процентов. Делали они, конечно, для его дочери всё, что могли. И не решали вопроса, доверять ему Стаську или не доверять. Они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не посчитали возможным обратиться к нему с просьбой. Особенно после того дурацкого визита с авоськой харчей. Чтобы не вообразил, будто они изготовились сесть ему на шею: отец, мол, так и давай покрутись…

— А в седло трудно залезать, дядя Лёша? — не отставала любопытная Стаська.

Алексей честно попробовал вспомнить. Он впервые оказался со Стаськой наедине и уже чувствовал, что профессиональное умение находить с кем угодно общий язык в данном случае ему не поможет. Когда он вёз через всю Италию маленькую Джульетту, таких трудностей не возникало. Пятилетняя девочка отлично знала, что он перестрелял злых дядей, не пускавших её к маме и папе, а теперь всё в порядке и они едут домой…

Он вообще всегда отлично ладил с детьми. Пока дети были чужие. Почему у него язык во рту застревал, когда он пытался разговаривать с собственной дочерью?.. Почему иметь с ней дело для него было почти такое же мучение, как и заходить в её — Кирину — комнату?

— Первый раз всё трудно, — сказал он наконец. — На второй уже легче. Ты, главное, тренера слушай.

Водителю «Фольксвагена» показалось обидным терять завоёванное преимущество. Он взревел мотором и опять рванул вперёд, но был сразу наказан. На углу Благодатной ему посигналил жезлом гаишник. То ли разыскивали похожий автомобиль, то ли сидевший внутри чем-то смахивал на кавказца, а может, просто захотелось штрафануть лихача…

— Тише едешь, дальше будешь, — проворчал Снегирёв. — В том числе и от госавтоинспекции…

Циферки автомобильных часов неумолимо подмигивали.

— Дядя Лёша, я, наверное, всё время болтаю? — спросила Стаська. — Я вас отвлекаю, да? Мешаю вести?

Голос у неё был до такой степени Кирин, что Алексей то и дело спохватывался — не забыться бы да не назвать её именем матери. Он чуть не засмеялся:

— Да Бог с тобой, Стасик… Говори на здоровье…

Говорить Стаська была нынче способна только о лошадях. А поскольку она ещё ровным счётом ничего в них не смыслила, в качестве источников привлекались книги и фильмы. Начиная от хрестоматийного «Мустанга-иноходца» и кончая «Прелестными наездницами» Барбары Картленд.

— А хотите, я вам стихи про лошадь прочту?

— Хочу, — сказал Снегирёв. — Конечно, хочу.

— Ты рос не в солнечных степях… — начала Стаська. — Ой, это «Ода коню» называется…

Ты рос не в солнечных степях,
Где родники, журча, сверкают
И ветер весело играет
В пушистых стеблях ковыля.
Твой дом — вершины диких гор,
Где водопады и обрывы,
Где дни текут неторопливо
Среди безмолвия озёр.
Там разноцветье трав густых,
Там запах клевера и мяты,
А в быстрых речках перекаты
Светлы, прозрачны и чисты.
Другие лошади в горах
Хребты и головы ломают.
Их кручи высотой пугают —
Тебе ж неведом этот страх…

Стаська запнулась и покраснела («Совсем как Кира», — опять подумал Снегирёв), но потом вспомнила и продолжала:

Прекраснейший среди коней,
Ты не боишься льда и снега.
И даже не замедлишь бега,
Когда летишь среди камней.
Что степь! Там ровная земля…
В степи любого ты обгонишь
И от безжалостной погони
В который раз спасёшь меня.
Кто скажет, что нас дальше ждет?
Быть может, смерть. Моя ль, твоя ли…
Ну, а сейчас нас манят дали
И вновь дорога в путь зовёт…[24]

— Замечательно, — похвалил Снегирёв. — А написал кто?

Он впрочем, уже знал ответ. Стаська опять покраснела засмущалась и невнятно пробормотала, мол, «у нас все ребята Толкина начитались». Алексей понял, что не ошибся. «Нива» одолела Литейный мост и помчалась дальше по Выборгской набережной.