Те же и Скунс

Наташа сразу подумала о Сергее Петровиче, который уж точно лишнего разу на неё никогда не посмотрит да и правильно сделает, — и все её усилия по приведению в порядок носа и глаз пошли насмарку. Слезы хлынули снова. Катя решительно развернула её к себе и обняла. Наташа ткнулась лицом в мягкую от многократной стирки ткань её камуфляжа (иных одеяний на дежурстве Катя не признавала) и вдруг поняла, чего ей все эти месяцы не хватало. Наверное, она слишком долго всё носила внутри, не считая возможным поплакаться маме и тем более брату. А старшей сестры или близкой подруги — такой, чтобы вдосталь отреветься у неё на плече, зная, что не последует ни сплетен, ни любопытных расспросов, — у Наташи не было. И кто же мог знать, что в этом качестве выступит суровая и молчаливая Катя!.. И к тому же произнесёт заветное слово, которое, как ключик, растворит давно копившуюся плотину…

— Ты, короче, смотри… — гладя её по голове, отчего-то сипло и временами кашляя говорила всегда невозмутимая Дегтярёва. — Если у вас вдруг дело на лад, я что… Я только рада буду… Ему, может, по жизни как раз ты и нужна…

— Да не нужен ему никто!.. — давясь погребальным плачем по всей своей несчастной неудавшейся жизни и оттого не заметив самого главного, выговорила Наташа. — Он жену свою любит…

Катя молчала целую минуту, осмысливая услышанное.

— Жену?.. — спросила она затем. — Ты вообще-то про кого?..

— Эй, девчонки! — раздался из-за двери голос Саши Лоскуткова, и Наташа всем телом почувствовала, как вздрогнула Катя. — Девчонки, ау!.. Кать!.. Наташа с тобой?

— Здесь, здесь, — ответила Катя, и голос прозвучал глуховато.

— Тут к ней люди приехали, ждут, — оповестил Саша и удалился по коридору.

Какие ещё люди?.. Наташа снова вспомнила про официальное начало рабочего дня, до которого оставалось минимум полчаса. К ней?.. Какое там к ней, а вот секретарские обязанности в неурочное время — это да, это по теме. Ксерокс включить, электронную почту из компьютера выудить… Катя зажгла свет, Наташа ещё раз наскоро ополоснулась под краном (хорошо хоть, вода была ледяная, да и косметикой она не пользовалась, нечего подправлять…) и побежала на своё рабочее место. Когда она покидала «предбанник». Катя стояла спиной к выходу и смотрела в вечно заплаканное окно. Почему-то она вдруг показалась Наташе очень одинокой.

Возле плещеевского кабинета уже собрался народ. Наташа сразу увидела чужих и отметила про себя, что с эгидовцами они держались как старые знакомые и даже друзья. Было похоже — она кого-то действительно задержала. Наташа собралась незаметно прошмыгнуть за компьютер — и то хлеб, что догадалась включить!.. — но её перехватили, и она неожиданно оказалась в центре внимания.

— Меньшов, Антон Андреевич, — представился высокий широкоплечий мужчина, и она вспомнила, что мельком видела его в «Васильке», когда покупала платы и кабели для локальной сети. Антон Андреевич выглядел птицей примерно того же полёта, что Лоскутков, но был старше, где-то под сорок. И если у Саши седина только пробивалась, то у него виски были попросту белые.

— Ассаргадон… если хотите, просто Серёжа… — учтиво поднёс к губам её руку потрясающе грациозный молодой человек. Не иначе, ошалело подумала Наташа, восточный принц, путешествующий по таинственной России инкогнито!..

Двое других были личности ничуть не менее колоритные. Беловолосый молодой гигант с внешностью классического «лесного брата» отрекомендовался, как и следовало ожидать, Эйно Таммом. Стоявший рядом с ним древнерусский богатырь, удравший с картины Васнецова, столь же закономерно назвался Ваней Ивановым. По прозвищу Монгольский Воин.

— Наташечка, — поправил очки Сергей Петрович Плещеев. — Эти заслуживающие всяческого доверия господа представляют одну очень хорошую и поэтому не особенно афишируемую частную клинику. Ими уже достигнута договорённость с лечащим врачом вашего брата о возможности его перевода в их лечебное учреждение. Необходимо ваше согласие как близкой родственницы больного.

Наташа открыла рот, но поперхнулась и не смогла выдавить ни звука. «Просто Серёжа» тут же оказался подле неё, и она снова ощутила на своей руке его тёплые сильные пальцы. И необъяснимым образом немедленно успокоилась, решительно и бесповоротно поняв: ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО.

Говорить она, правда, так и не смогла и лишь часто закивала, выражая полное юридическое согласие.

— Езжайте с Антоном Андреевичем, Наташечка, и ни о чём не волнуйтесь, — напутствовал Плещеев.

Наташа огляделась и поняла, какие чудесные, милые люди её, оказывается, окружали. Багдадский Вор принёс курточку и помог надеть. Она никак не могла найти свою сумку. Игорь Пахомов выудил пропажу из-под стола и галантно повесил ей на плечо.

— Оттуда — домой, маму обрадуете, — шепнула строгая Марина Викторовна.

— Я уж подменю… — томно вздохнула красавица Алла.