Хилей полон ухожу я:Четырех здесь видел я.Не иначе, как из адаТа душа, кому слугойБыл я, вывела с собойВ помощь Хилю хилиаду!Утра брезжит голубойСвет… Утратил чувства все я.Иисус! Ведь был душе яИз чистилища слугой!
Вы, улицы столицы, что развратна,Как Вавилон во лжи неутолимой, —Вы к богачам всегда лицеприятны,А к бедняку строги неумолимо;И вы, дома, где каждый час отвратноКишит порок, и явный и незримый, —Скажите мне, иль небо так решает,Что каждый Хиль моей любви мешает?Деревья парка, вы, чьи задремалиПод лаской ветра листья молодые,На чьих ветвях, когда бы мог, печалиЯ, как трофей, свои б развешал злые;Ручьи, лужайки, вы, что целовали,Ее траву, ее цветы густые, —Ваш шопот нежный явственно вещает,Что каждый Хиль моей любви мешает.Что я свершил, что собственною теньюГоним я без пощады? ОбожаюИнес я, — и за это ль преступленьеНаказан небом я и так страдаю?Зачем дон Хиль преграды и стесненьяВо всем мне ставит? — Имя отнимаяМое себе, надежд меня лишает?Иль всякий Хиль моей любви мешает?Коль я просватан, — Хиль к моей невестеПриходит и ее перебивает;Коль пишут мне, — моим письмом и вместеОн тайною моей овладевает;Иду ль к купцу за деньгами, на местеЯ узнаю, что раньше предъявляетОн чек мой… И куда ни поспешаетМоя стопа, — дон Хиль везде мешает.
Сцена 19
Дон Дьего, Кинтана, альгвасил, дон Мартин
Кинтана
(разговаривает в стороне с дон Дьего)Это тот, кто имя носитДон Мартина и назвалсяСамозванно Хилем; этотДонью умертвил Хуану,Госпожу мою.
Дон Дьего
О, если бКровь злодея обагрилаСедину мою! БесчестноПриносить другим несчастье…Вы, сеньор, его схватите!
Я супругу? Что такое?Я ей дал жениться клятву,И направился в столицу.Говорят, она осталась,Забеременев, и в родахПреждевременных скончалась,Разрешась плодом в Сан-Кирсе.Я убил ее? — Кинтана,Знаешь правду ты об этом?
Кинтана
Я об этом знаю правду,Дон Мартин. — Как нанесли выРаны страшные кинжаломГоспоже моей безвинной,В Алькорконе умирая,Умоляла донья небоО возмездии, как Авель.[412]
Дон Мартин
О, клянусь, предатель…
Альгвасил
Что вы?
Дон Мартин
То, что если б я без шпагиНе был, я бы тотчас вырвалУ тебя язык солгавший!
Дон Дьего
Что за дело нам, мучитель,До того, что отрицаешьТо, что здесь в письме открыто?