Театр Эль Вагант

– Считаешь, что сейчас, когда я стал окончательным изгоем всюду, не стоит больше думать о физическом состоянии? – усмехнулся Феликс.

Никанор взял его за плечо и, глядя снизу вверх все еще желтыми глазами с вертикальными зрачками, произнес ласково:

– Да ты и вовсе не думай, сердешный. Дедушка старенький, дедушка повидал, дедушка плохого не сделает. Я же все про тебя понял, милай, как токмо увидал, так и понял. Ты чаго тянул с ентим разговором да со свиданьицем, ты ведь жалел комара сваво беспутного. А жалость енто человечье чувство, к нему-то вспять ни сразу привыкаешь.

–Считаешь, что я уже настолько человек, что имею право крушить вокруг себя любые незыблемые идеалы, традиции и принципы? – Феликс взял рюмку, понюхал настойку и поставил на место.

– Ой! – с фальшивым испугом старик всплеснул руками. – Какие такие принципы у кровососов-то имелися? Чего мы упустили?

– Видишь ли, в наших обществах существует железный закон доверия друг к другу. Если у нас начнут плести интриги и подсиживать кого-то в коллективе, все развалится. Хоть и бездушные, беспринципные твари, но мы вынуждены держаться друг за друга, ради выживания. То, что я сделал сегодня, то, что я убил предводителя ордена, может иметь катастрофические последствия.

– А может и не иметь! – глаза старика весело заблестели. – За революцию в аду, сердешный!

Никанор поднял свою рюмку, вторую протянул Феликсу. Тот взял, медленно выдохнул и залпом опрокинул настойку. И… ничего не произошло. Не случилось моментального отторжения, хотя ни вкуса, ни крепости Феликс тоже не ощутил, он словно проглотил воздух.

– Странно, – сказал он, прислушиваясь к своим ощущениям. – Как-нибудь рискну повторить.

Феликс налил себе вина, а Никанор выпил еще пару рюмок и начал зевать.

– Пойду-ка, покемарю чуток, потребуюсь – шумни,– сказал он и пошел в секретарскую на диванчик.

Оставшись в одиночестве, Феликс подошел к окну и стал смотреть в темный двор. В стекле отразились его костюм, кольцо, бокал. Какое-то время мужчина смотрел в пустоту, туда, где должно бы отражаться его лицо, затем пошел к выключателю и погасил свет.

Глава 53

К шести утра Феликс с Никанором приехали в Петровский переулок. Гера с Валентином уже ждали их. С Николаевских времен переулок не сильно изменился и сориентироваться, вспомнить место, где прежде находилась бакалейная лавка, Феликсу не составило труда. Он привел свою команду к усадьбе Кирьякова, по соседству с которой вместо лавки теперь располагался маленький сквер.

Зайдя за ограждение, Гера осмотрелся и произнес с сомнением:

– Может, лучше вход непосредственно в театре поискать?

– Там нашу деятельность не смогут не заметить, попробуем сначала здесь.

– Что мы ищем? – Сабуркин окинул пристальным взглядом ровную землю с молодой травой.

– Крышку метр на полтора приблизительно.

– Железную, деревянную?

– Железную.

– А, тогда без проблем.

Валентин глубоко подышал, вытянул руки перед собой раскрытыми ладонями вниз. Пальцы его мелко задрожали, словно сквозь них прошло высокое напряжение, и в воздух стала взлетать вся металлическая мелочь, разбросанная в траве. Между деревьями зашевелилась земля, широкий пласт развалился кусками, и поднялась глубоко закопанная металлическая крышка. Из ямы потянуло ледяной сыростью и плесенью. Гера посветил карманным фонариком – ржавые, грязные узкие ступеньки вели к залитому водой полу.

Заглянув внутрь, Феликс сказал:

– Спускаемся.

Директор спрыгнул вниз, минуя лестницу, Никанор последовал за ним, Гере с Валей пришлось воспользоваться скользкими ступеньками. В полный рост выпрямиться не получалось, свод был довольно низким, вода на полу доходила до щиколотки, но двигаться было можно. Метров через пятьдесят тоннель вдруг разветвился – полуразрушенные стены открывали проходы в какие-то катакомбы.

– И ку-ку-куда дальше? – спросил Гера, клацая зубами от холода.

Никанор втянул ноздрями спертый сырой воздух раз, другой, и велел следовать по тоннелю прямо, никуда не отклоняясь.

– Чего учуял? – поинтересовался Валентин.

– Химозу, известный ужо мне запашок, – хмыкнул старик.

– Значит, существует лаборатория или склад, раз уже здесь запах ощущается, – сказал Феликс.

Они двинулись дальше и через пару минут подошли к покосившейся, сорванной с одной петли железной двери. За дверью оказалась лестница наверх всего в три ступеньки и железная крышка люка. С этой преградой Сабуркин быстро справился, и через пару минут команда забралась в подвал.

Помещение оказалось небольшим, в нем едва помещалось три стола с химическим оборудованием, вдоль стен громоздились коробки, целлофановые мешки.

– Всего-то, – разочарованно произнес Герман, – я уж представил лаборато-о-орию! И чего они тут прямо такого серьезного нахимичить могли?

– Сейчас выясним, – ответил Феликс.