Театр мистера Фэйса

– Мистер Фэйс, это ужасно!.. – прорвался сквозь рыдания голос ангелочка. – За что ты их так?.. Почему ТАК надо!? Из-за Алмаза, да?.. – девушка отстранилась, заглянула киллеру в глаза.

Возможности людей ограничены их собственными желаниями, детка! Глубоко известная истина, которая становится таковой чуть позже. Не в девятнадцать лет… Кукловод взъерошил шлюшке и так взлохмаченную причёску. Сказал весело:

– А поехали-ка отсюда, Вики! – повёл её к полицейской машинке, приобняв. Подкатил автомобиль-фургон неопределённого цвета, из него поочерёдно вылезли 12 высоких красавчиков. В белых санитарских халатах! Парни действовали слаженно и отточено: достали носилки, сгрузили на них трупы копов, закинули носилки внутрь фургона. Сами погрузились туда же и фургон уехал прочь. Ни одного лишнего взгляда и движения! Профессионалы.

Вики понаблюдала за процессом, решительно отказавшись сесть в салон полицейского авто! Вот они – какие труповозки! Похоже, совсем недавно, в этом фургончике везли и Эмми. Интересно… а проезд Вики запланирован… в сценарии?

CREDO

– Сэмми, если Капоне купился на хрусталь, то меня хрен купишь!..

– Я ничего не понимаю в алмазах, Дик!.. Чёрт, разве бывают такие алмазы!?..

В салоне полицейской тачки находились двое: мистер Фэйс и Вики. Киллер рулил, небрежно поглядывая на полупустую дорогу, а шлюшка (сидя рядом) держала в руке чёрную коробочку – диктофон.

– Надеюсь, мы думаем об одном и том же?..

– Сан-Педро… Обоих…

– Я знаю местечко, что… кишит акулами. Там мой кореш работает спасателем…

Голоса офицеров стихли. Вики отложила диктофон, насуплено посмотрела на театрала. Лицо ангелочка было заплаканным, но новых слёз не наблюдалось.

– Я готовил свой театр пять лет, Вики, – иронично улыбнулся кукловод. – Поэтому не задавай идиотские вопросы… мол, как же мне удалось сделать то, что я сделал.

– Ты слишком порочен для Господа, а для дьявола слишком праведен, мистер Фэйс, – так размыслила шлюшка. Более своим мыслям, чем вступая в диалог. Трупы делают нас взрослей, – без допусков!

Полицейское авто въехало во двор четырехэтажного дома, 1970-х годов постройки. Сделало круг и плавно остановилось. Режиссёр достал с заднего сиденья кейс и поставил его на коленки Вики. Тепло подмигнул.

– Мистер Фэйс. Ты до сих пор думаешь, что я согласна и дальше участвовать в твоём театральном фарсе? – усмехнулась шлюшка. – Считаешь меня тупой дурой или своей собственностью?..

– На этом, Вики, всё. Дальше нет ни сценария, ни просчёта возможных действий… ни радиомикрофонов в комнатах… Здесь уже не театр! – театрал кивнул на ближайший подъезд. Без усмешек и иронии, ясно и грустно: – Жизнь человека – и есть фарс, Вики! Сплошная трагикомедия, на зависть любому Шекспиру! И будет лишь так, как быть должно…

На лице Вики обозначилось разочарование. Шлюха сказала дерзко и зло:

– Мистер Фэйс, я больше не играю! И мне не нужен алмаз огромных размеров! Я – реалистка. Дай мне пятьдесят баксов на такси и прощай, чувак!

Театрал вытащил губами сигарету из пачки. Прикурил от неизменной зажигалки. Спрятал пачку, не предложив покурить ангелочку. И сказал равнодушно:

– Квартира шестнадцать. Человека, проживающего там, ты немного знаешь… А вот он тебя… вряд ли помнит, поскольку имеет плохую память на лица. И просит Господа по три раза в сутки дать ему такую память.

* * *

– Господь Боже, пошли мне памяти на лица людей!.. Память – это один из самых ценных Твоих Даров! – так просил Патрик, опустившись на коленях перед статуей Девы Марии. На теле ряса священника, на груди – золотой крест.

Диакон находился в комнатке площадью около пятидесяти квадратных футов. Наличие мягкой мебели (потрепанный диван и два кресла) и столик под скатертью указывали на то, что это гостиная. Однако культовая статуя, Библия и въевшийся в атмосферу запах церковных благовоний – превращали гостиную в часовню. На окне пожелтевшие от ладана занавески, на полу тощий ковёр, на стенах проржавевшие обои. Кроме вышеописанной мебели – ничего. В общем, такое очень скромное помещеньице. С прицелом на аскетичность…

– Ведь я верую, Господи!.. – страстно говорил Патрик, вперив взор в статую и молитвенно сложив пухлые ручки на груди. – Credo in unum Deum, Patrem omnipotentem, factorem caeli et terrae, visibilium omnium et invisibilium![42]

Вики стояла перед дверью с номерком «16», на лестничной площадке четвёртого этажа, тиская в руках кейс. Прислушалась… Позвонила длинным нажатием кнопки… Снова прислушалась… Снизу послышались шаги, по лестнице кто-то поднимался. И явно не один. Ангелочек настороженно покосилась туда – вниз… Кого там несёт, чёрт возьми! После всей этой смертоубийственной череды, что произошла на глазах шлюшки – в каждом звуке мерещится либо коп по её душу, либо убийца… Вики чуть не заплакала!.. Нет, так нельзя… Нельзя так себя настраивать, соберись, дорогая!

– Confiteor unum baptisma in remissionem peccatorum! – возглашал Патрик, поднимая глаза выше статуи – на распятие. – Et expecto resurrectionem mortuorum et vitam venturi saeculi!