Театр одного зрителя

На допрос доктора подняли прямо с постели. По дороге стюард сообщил доктору, что этот парень, сговорился с санитаром и сбежал из тюремной психушки.

-55-

— Так вы говорите, что сеанс психотерапии провели? — начал допрос майор.

— Это вы говорите, а не я, — в тон ему ответил доктор.

— В чём же заключался сеанс вашей терапии? Поясните, — не отставал майор.

Запечатанный конверт в кармане прямо-таки обжёг ногу доктора.

— А вы за пояснениями приходите ко мне на приём, — не сдавался доктор, сознавая, что нарушает какой-то, неведомый ему, закон.

— Я хоть и не доктор, а уверен, что парень здоров. Как же он сумел провести вас?

Майор заёрзал на стуле, подался вперёд и снова сел.

— Пожалуйста, объясню, — спокойно начал отвечать доктор. — По вашему мнению, что произойдёт, если вы непрерывно будете кричать: «я Наполеон, я Наполеон»? Куда вас посадят? В императорское кресло или в сумасшедший дом с диагнозом: мания величия? Думаете, вы были вменяемы, когда в порыве гнева учинили мордобой с подследственным? А может быть, вы сознательно разбили вазу, когда любимая команда проиграла?

Полковник почему-то заулыбался, а доктор продолжил:

— Если при этом вы закатили истерику, то вас уже надо лечить. Причём, лечить вас будут в принудительном порядке, если своими действиями вы причинили вред окружающим. Разве это так сложно — кататься по полу, орать благим матом, чтобы тебя приняли за психопата? Кстати, в тюремной психушке, откуда он сбежал, таких наглядных примеров предостаточно… Вам ещё требуются пояснения, или уже ясно, что нарушения в коре головного мозга можно имитировать? Это же не геморрой…

Полковник громко рассмеялся, а доктор удивлённо спросил:

— К чему эти вопросы о вменяемости парня?

— Успокойтесь, доктор. Скажите только, как вы узнали о геморрое, не говоря уже, о вазе и мордобое, — сквозь смех спросил полковник.

— Ваза — совпадение, мордобой — специфика вашей профессии, а про болезнь догадался. Я же доктор.

— У майора такая методика — начинать допрос с второстепенных деталей, — пояснил полковник. — Майор сердит на капитана, потому что тот собирался сдать парня психиатру, а не нам, как убийцу. Он же и вас пытался убить.

Доктор сразу же заступился за капитана:

— Капитану такой совет дал я. Мы ведь не знали, что он убийца.

— А вас не удивило, что у него была крупная сумма денег? — спросил майор.

— Ничего удивительного, — возразил доктор. — Он сказал капитану, что выиграл эти деньги в карты, а психопатам часто везёт… Но почему вы так уверены, что парень абсолютно здоров?

— А вам не ясно, что у санитара психушки достаточно мозгов, чтобы не связываться с идиотом, когда речь идёт о побеге с ограблением и убийством? — ответил майор и зло продолжил:

— Так это, значит, стюард успел проболтаться вам, что парень сбежал из тюрьмы?

Полковник жестом руки прервал его и более миролюбиво продолжил сам:

— Вот люди! Только дал расписку о неразглашении и тут же проболтался.

— Не сердитесь на него, — улыбнулся доктор. — Он же вам папку делопроизводства облегчил от подробностей моего убийства.

— Да, — усмехнулся майор, — его любопытство спасло вам жизнь, а нам сэкономило время. Вам крупно повезло, что все двери здесь открываются наружу.

— Мне действительно очень повезло. Стюард задел руку парня в момент удара, а его мощная фигура кого угодно напугает, — добавил доктор, улыбнувшись.

Полковник вмешался в разговор и спросил:

— Доктор, а что имел в виду тот парень, сказав: «Вот и встретились, доктор».

Доктор вопросительно посмотрел на полковника, и тот поспешил пояснить:

— Стюард услышал за дверью и поэтому открыл её, чтобы посмотреть: что это за доктор? «На корабле, — как пояснил нам стюард, — лишний доктор никогда не помешает».

—А я и забыл об этом, — беспечно ответил доктор. — Наверно, потому что надо было срочно остановить кровотечение. Он мог видеть меня в тюремной больнице. Когда-то я был там консультантом.

Дверь в каюту распахнулась, и вошли капитан с лейтенантом. Лейтенант победоносно держал в руках свёрток, завёрнутый в кожанку парня.

— К поручню привязал на корме, — пояснил лейтенант, и положил свёрток на стол.

Капитан передёрнулся, увидев, как по столу потекли струйки воды. Майор откинул кожанку, обнажилось нечто ужасное, и капитан сразу же забыл, что от морской воды полировка портится.

Это был саквояж средних размеров, а на ручке, висел чёрно-синий обрубок человеческой руки. К ручке саквояжа были привязаны обрывки лески, а на одной болталось стальное кольцо. Бок саквояжа был надрезан неровным полукругом, и в его глубине просматривались купюры в целлофановой обёртке.

Лейтенант стал докладывать:

— Парень спрыгнул за борт и поплыл к своему сокровищу. Там он нащупал нити лески, схватился за них и находился прямо под кормой. Сверху его не было видно. Видимо, потом его затянуло вниз и винтом корабля перерубило руку. Саквояж тоже задело винтом, и часть содержимого, вероятно, выпала в море.

— Благодарю за службу, — произнёс полковник. — Приведите сюда собаку, — но, увидев, как решительно лейтенант направился к двери, облегчённо вздохнул: