Театр одного зрителя

— Вчера кто-то хотел подстрелить доктора, а я сзади подкрался, железякой оглушил его и пистолет забрал. Вот как было дело! — воскликнул парень.

— Ну, да! Сначала пришить хотел доктора, а потом спас, потому что в нужное место в нужный момент въехал. Офигеть можно от твоих баек…

Законник открыл дверь машины

— Хватит! — зло обрубил он разговор, и парень вновь забился в руках амбалов.

— Я вчера хотел его подкараулить, чтобы потолковать с ним насчёт бабок, а там мужик в кустах стоял и целился в него из пушки. Вот я и шарахнул его, потому что дохлый доктор мне ни к чему.

— Свои сказки без меня травить будешь, — миролюбиво подвёл итог законник.

— Зачем вы со мной так?! — в отчаянии завопил парень. — Я же вам всю правду рассказал.

— А мне коротко сказывать, и про платочек, которым сначала зыркалки завязывают, и про молоточек, которым маковки сшибают, — процедил законник. — Заранее ведь знал, что с дачи брать будешь. Только вот, какая незадача. Это в кино такие платочки с монограммой и молоточки с дарственной надписью забывают, чтобы опера не очень мучились с розыском. Одного в толк взять не могу. За что ты хотел меня подставить? Чем же это я тебя так огорчил?

— Не знаете, за что? — зло выпалил парень. — Забыли? Я же весточку вам посылал. Просил, умолял, чтобы вы заступились, а вы плюнули на меня, как на последнюю чушку! Опустили меня! Вот за что!

— А у петушка знаки отличия всегда должны быть на виду, и нечего усами прикрываться, — усмехнулся законник. — Не моя забота насильников выгораживать, а с маргаритками я дружбу не вожу, — зло добавил он, вспомнив, что прошение парня он тогда, не читая, порвал.

Внезапное напоминание о тюрьме резкой болью отозвалось в рёбрах. Он вспомнил, как ограждал честных воров и политических от подкалываний беспредельщиков. Законник смахнул очки с капота, раздавил их каблуком, и боль отпустила.

Амбал хотел что-то сказать, но парень перебил его, обречённо выкрикнув:

— Куда вы теперь меня привезли?

— А ты вспомни, как врача с его женой замочил и хату их поджог?

— Никого я не убивал! Не было этого! Не убивал я! — заверещал парень.

— Всё что было, на плёночке записано и уже прослушано. Ты родителей друга детства убил, а он — крутой мужик и за поимку награду обещал, — сказал законник, похлопывая рукой по кейсу. — Кое-что и твоей сестре причитается. Ты ей много крови попортил.

— Простите меня, пощадите, — взмолился парень.

— А по документам тебя нет на этом свете, так что казнить или щадить мне некого, — злорадно заметил законник.

— Зачем вы тогда мне руки развязали, раз уж решили сдать?

— Обосрался бы ты по дороге, а мне твоё дерьмо нюхать? Кстати, полуботиночки, что без износу, мой кореш дарил отцу, а настенные часы, которыми ты проломил голову его матери, он подарил ей со своего первого заработка. Так что ждут тебя там, не дождутся. Могу дать совет: меньше говори, чтобы быстрее отмучиться.

Наконец, амбал вставил своё слово:

— Босс сказал, что разговора с этой паскудой не будет. Берём лопаты, и в ближайший лесок.

Парень задёргался в их руках, а законник успокаивающе сказал:

— Вот видишь, как тебе повезло, а ещё жаловался, что в родных местах только в дерьмо можешь рожей вляпаться. Свежим воздухом подышишь в лесу, и с рукой тебе повезло, что «кроватку» для себя не ты рыть станешь.

Машина законника резко сорвалась с места, парень смачно плюнул вслед, а амбалы потащили его к машине, стоявшей поодаль.

— Да не дёргайся ты, козёл, — зло сказал один из амбалов. — Босс тебе жизнь дарует. Повезло тебе, что наш босс триллеры любит. Ты ему для дела нужен. Убийство своих родителей он тебе прощает, но предательства никогда не простит. Тебе это ясно? Радуйся, что жив остался.

Парень ошалело замотал головой, и амбал продолжил:

— Сейчас мы к нашему хирургу съездим. Посмотрим, какой крюк или топорик можно будет вместо твоей руки пришпандорить. То ли киллером, то ли пугалом будешь у босса. Теперь понял?

-123-