Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник)

Я перешел через улицу и приблизился к нему.

– Привет, – сказал я.

На парне была обтягивающая футболка с надписью «На взводе». Его эспаньолка смотрелась неровно; справа он сбрил больше, чем нужно. Эта асимметрия раздражала.

– Да?

– Просто хотел спросить… Вы хорошо знаете миссис Корингтон из дома напротив?

– Неплохо, – сказал он, вытирая о джинсы испачканные руки.

– Вы знаете, что случилось с ее дочерью?

– Умерла.

– Я знаю. Но от чего умерла?

Парень прищурился.

– А тебе что за дело, удод?

– Прошу прощения?

– Спросил бы у ее матери. Чего ты меня-то выспрашиваешь?

– Ладно, неважно.

Я подошел к своему микроавтобусу, забрался в кабину, завел двигатель и принялся разворачиваться. Все это время парень смотрел на меня. Он что-то говорил, тыча пальцем в мою сторону, но я не слышал, что именно. Окна были закрыты.

После работы я приехал домой и сразу спустился к себе в подвал. Достал из кармана счет за телефон. Мне было стыдно, что я его украл. Я смотрел на нью-йоркский адрес и представлял себе старое многоквартирное здание на улице с рядом деревьев вдоль проезжей части. На первом этаже, в подъезде, висели почтовые ящики. Счет за телефон опустили в ящик, и он ждал там Кэтрин.

Я вскрыл конверт. Счет был на несколько страниц. Развернутый список звонков, сделанных за последние недели мая. Большая часть – в Иллинойс. Наверное, Кэтрин звонила матери. Десятки местных звонков по Нью-Йорку, несколько – в Ньюарк и Бостон, один – в Чикаго. Я всерьез задумался о том, чтобы съездить в Нью-Йорк, найти ее дом, поговорить с соседями. Узнать, как она умерла.

Но потом я вдруг понял, что это неважно. Совершенно неважно, как она умерла. Важно то, что ее уже нет и у меня нет ни единого шанса. Мне вспомнилась мягкая шерсть джемпера под моими пальцами, ее закрытые глаза и гладкая кожа, тонкий шрам на лбу, и откуда он у нее взялся – и еще сны. Эти сны, в которых она ни разу со мной не заговорила.

Я смотрел на телефонный счет. «Господи боже». Телефонный счет. Наверху первой страницы был ее номер. Я схватил трубку и набрал номер. Первый гудок. Второй. Третий. После четвертого гудка включился автоответчик.

– Привет, – сказала она, голос был звонким и чистым. – Это Кэтрин. Сейчас меня нет, но ты знаешь, что делать.

Потом раздался короткий сигнал, и я положил трубку.

О рассказе «Девушка в траурном зале»

Когда мне было девятнадцать лет, я работал курьером в фирме доставки цветов в западном предместье Чикаго, где кончаются торговые центры и начинаются фермерские угодья. Как-то морозным субботним утром мне пришлось расставлять цветы в траурном зале в местном бюро похоронных услуг. Я был там один – только я и усопший в открытом гробу. Я взглянул на него, на нее – и этот образ впечатался мне в сознание навсегда. В гробу лежала юная мать с младенцем в руках. Я был потрясен. Я вышел, забрался в кабину своего микроавтобуса и расплакался. С тех пор эта мать и ее ребенок не дают мне покоя.

Именно эти воспоминания легли в основу рассказа «Девушка в траурном зале». Но мне не хотелось просто описывать свои переживания, мне хотелось взглянуть на них сквозь призму фантастики, как делал Рэй Брэдбери в рассказах «Озеро», «Толпа», «Банши» и многих других. Мне хотелось, чтобы моя история зажила собственной жизнью, как это происходит со всеми хорошими историями. И вот тут в голову пришла мысль: что, если ты встретишь любовь всей своей жизни, когда уже ничего нельзя сделать? Когда она умерла?

После этого рассказ написался практически сам собой.

Разумеется, в моем рассказе явно прослеживается влияние «Вина из одуванчиков» Рэя Брэдбери, романа в рассказах, вышедшего в 1957 году. Место действия – маленький американский городок; тема неразделенной любви; элемент волшебства и печали в повседневном существовании; всепоглощающее ощущение меланхолии. Один из моих самых любимых рассказов Брэдбери – «Лебедушка» из «Вина из одуванчиков» (названия рассказов в книге убрали, чтобы закрепить впечатление, что это роман, а не сборник связанных друг с другом рассказов). В «Лебедушке» мужчина встречает женщину, разминувшись с ней во времени на многие десятилетия. Он молод и лишь начинает жить, она стара, и ее бессчетные великолепные дни уже подходят к концу. Моя история раскрывает тему упущенных возможностей и несостоявшихся стыковок с более темной, доведенной до крайности стороны. Двое влюбленных не встретятся никогда. Потому что уже слишком поздно. Один из них мертв.

Сэм Уэллер

Спутники [8] (Дэвид Морелл)

Фрэнка там вообще не должно было быть. В четверг его вызвали в Лос-Анджелес на срочное обсуждение сценария. Дискуссии с режиссером и главной звездой фильма закончились только в пятницу вечером. Обычно в такой ситуации он оставался на выходные в Лос-Анджелесе, у друзей, но не в этот раз. Фрэнк обожал оперу, а в Санта-Фе как раз должен был состояться премьерный показ оперы Пуленка «Диалоги кармелиток», которую Фрэнк никогда не видел. В цену билета входил также ужин перед представлением и лекция о композиторе.