Театр Тьмы

Через минуту на второй этаж поднялся еще один «дворецкий». Тоже высокий, но с длинными волосами, собранными в хвост на затылке.

«Циркач», – вспомнила я прозвище лучшего друга Тома Дэвида Мосса.

Поклонившись зрительницам, он распахнул двери в зал и пригласил всех войти. Когда я проходила мимо Циркача, наши взгляды на секунду встретились, и парень улыбнулся. В этот момент мне показалось, что меня коснулось пуховое перо. Я не заметила никакой циничности в этих искренних карих глазах. Друг Тома производил впечатление мягкого и доброго человека, и я не понимала, почему Харт назвал его чуть ли не каменной глыбой.

«Неужели соврал?» – в замешательстве подумала я.

– Такое чувство, что мы на приеме у Королевы, – засмеялась Джейн, когда мы сели на свои места на втором ряду. – Необычно тут у них. Но мне нравится.

– Мне тоже, – оглядываясь по сторонам, тихо произнесла я больше самой себе, чем подруге.

Вокруг нас суетились другие зрительницы в поисках мест. Одни из них громко переговаривались, другие тихо хихикали. Девочки, которые занимали диван в холле, сели перед нами и начали общаться друг с другом, забыв о телефонах. Кажется, они обсуждали очередную восходящую звезду киноиндустрии.

– Я никогда не была в таком маленьком театре. Здесь так необычно, – задумчиво произнесла я.

В театре оказалось всего десять рядов по десять мест в каждом. Впереди – красный занавес, по бокам – черно-красные стены, напоминающие горящие угольки. Мы сидели в коробке, но я не чувствовала никакого дискомфорта.

– Бывший водил меня в камерный театр, – вспомнила Джейн. – Но это было года три назад. Я даже не помню, понравилось ли мне. Но необычно, да. С этим соглашусь.

Когда все зрители расселись, к нам вышел Циркач и произнес:

– Дамы и… дамы, просим вас выключить сотовые телефоны, – любезно сказал он, улыбаясь глазами. – И добро пожаловать в театр «GRIM»! В самый необычный современный театр! Обещаем, после этого спектакля вы уже не вернетесь к привычной жизни. Только тс-с-с, об этом я вам не говорил.

Молодой человек мягко улыбнулся, и все зааплодировали ему, предвкушая удивительное зрелище, на которое они потратили кровно заработанные деньги. Когда и я приготовилась наградить театр хлопками, взгляд дворецкого вдруг изменился, а его улыбка превратилась в волчий оскал. Пропала доброта, а вместе с ней легкость, которая окутала тело, когда я впервые взглянула на юношу у входа в зрительный зал. Может быть, я нафантазировала это, но, произнося последнее предложение, Циркач остановил на мне злобный взгляд. Уже не пуховое перо, а кувалда, готовая пробить череп насквозь. Его глаза больше не улыбались. В них плескался необъяснимый азарт. Словно он видел добычу и представлял, как разделывается с ней у всех на глазах.

Опешив, я моргнула. В эту секунду Циркач снова стал приятным молодым юношей-дворецким. Он тепло улыбался зрителям.

«Ну и фантазерка же я, – пролетела мысль в моей голове. – Привидится же такое».

В этот момент в зале выключили свет. Красный занавес разъехался. На сцене в кресле-качалке сидел старичок и курил трубку, как ни в чем не бывало. На его коленях лежала газета, а рядом на кофейном столике горела ночная лампа.

Представление началось.

Когда на сцену вышел Том, я с жадностью начала рассматривать его. В спектакле Харт играл молодого юношу, которому предстояло ухаживать за стариком. Высокий, с зализанными волосами, в круглых очках и в классическом костюме, Том выглядел необычно. Он играл бизнесмена, которому в жизни улыбалась удача чуть ли не из каждой подворотни и паба. Веселый, интересный парень. Даже без намека на тщеславие и недовольство жизнью. Персонаж Тома, несмотря на свое высокое положение, был рад помогать старику, и только грустил, когда тот раз за разом повторял, что помощь ему не нужна – из-за старости он даже забыл, что его на днях сбила машина. Трагикомедия в чистом виде.

Я почти не смотрела на старика. Мне было неинтересно, кто его играл – Барон, Ирландец или Деймон, второй близнец и брат Отиса. Вместо этого я рассматривала Тома, как картину в галерее, находя в его образе новые, незнакомые детали. Том очень сильно отличался от придуманного мною образа.

Том, который говорил со мной по телефону, и Том, которого я видела на сцене в роли, были два непохожих друг на друга человека. Если бы не было известно, что молодого бизнесмена играл Харт, я ни за что бы его не узнала. У него даже голос изменился, а не только внешность. Томный, глубокий, завораживающий, он касался открытых участков тела и вызывал стаю мурашек.

Том был высокий, среднего телосложения, и ему невероятно шел классический костюм. Актер выглядел статно. И все же я не увидела в его лице привлекательности, которая бы заставила мое сердце дрогнуть. Никакого намека на красоту. Совсем. Обычный британец, каких на улице сотни. Хотя девушка, которая сидела рядом со мной, явно думала иначе. Она постоянно вздыхала, когда Том смотрел в зал. Она была без ума от него. Подавив смешок (всегда весело наблюдать за влюбленными дурочками), я продолжила наслаждаться спектаклем. Актеры играли блестяще.