Театр в театре. Зарубежные авангардные пьесы 1940–1970-х годов

К а л и г у л а (садится, мягко). Не могу, Геликон, и не смогу никогда.

Г е л и к о н. Почему?

К а л и г у л а. Если я усну, кто даст мне луну?

Г е л и к о н (помолчав). Верно.

К а л и г у л а (с трудом поднимаясь). Геликон, сюда кто-то идёт, я слышу шаги и голоса. Прошу тебя, забудь, что видел меня сейчас.

Г е л и к о н. Хорошо.

К а л и г у л а (направляется к двери, по дороге оборачивается). И ещё об одном прошу: помоги мне.

Г е л и к о н. Кай, у меня нет причин тебе отказать. Но я слишком много знаю и слишком немногим интересуюсь. В чём я могу помочь?

К а л и г у л а. В невозможном.

Г е л и к о н. Сделаю всё, что смогу.

Калигула уходит. Быстро входят Сципион и Цезония.

Сцена 5

С ц и п и о н. Геликон, ты его видел?

Г е л и к о н. Нет.

Ц е з о н и я. Геликон, перед своим бегством он ничего тебе не говорил?

Г е л и к о н. Я – зритель, а не поверенный. Это благоразумнее.

Ц е з о н и я. Умоляю тебя…

Г е л и к о н. Милая Цезония, все знают, что Кай – идеалист. Иначе говоря, никто его не понял, кроме меня, да и я – лишь потому, что ничем не занимаюсь. Так вот, если Кай поймёт себя, то он, с его добрым сердцем, сумеет пойти наперекор всем, и бог знает, что из этого получится. А сейчас, с вашего позволения, я пойду пообедаю.

Уходит.

Сцена 6

Ц е з о н и я (устало садится). Его видел стражник, но теперь Калигула мерещится всему Риму. А сам Калигула не видит ничего, кроме своей идеи.

С ц и п и о н. Какой идеи?

Ц е з о н и я. Откуда мне знать?

С ц и п и о н. Друзилла?

Ц е з о н и я. Вряд ли. Хотя он действительно её любил. Невыносимо видеть, что та, которую вчера обнимал, сегодня умирает.

С ц и п и о н (неуверенно). А ты?

Ц е з о н и я. Что я? Всего-навсего стареющая любовница.

С ц и п и о н. Цезония, его надо спасти.

Ц е з о н и я. Так ты его любишь?

С ц и п и о н. Люблю. Он был добр ко мне. Он многому меня научил. Я хорошо помню его слова, что жить нелегко, но что для облегчения жизни существует религия, искусство, любовь. Он часто повторял, что страдание – форма самообмана. Он мечтал о справедливости.

Ц е з о н и я (поднимается). Совсем ребёнок! (Подходит к зеркалу и смотрит в него.) Моим единственным богом всегда было моё тело, и этого бога я умоляю вернуть мне Кая.

Входит Калигула. Заметив Цезонию и Сципиона, он в нерешительности отступает. В этот момент с противоположной стороны входят патриции и управляющий дворцом. Изумлённые, они останавливаются. Цезония оборачивается и вместе со Сципионом спешит к Калигуле. Он удерживает их движением руки.

Сцена 7

У п р а в л я ю щ и й. Мы… мы искали тебя, Цезарь.

К а л и г у л а (отрывистым, изменившимся голосом). Вижу.

У п р а в л я ю щ и й. Мы… то есть…

К а л и г у л а. Что вам надо?

У п р а в л я ю щ и й. Цезарь, мы беспокоились.

К а л и г у л а (направляется к нему). По какому праву?

У п р а в л я ю щ и й. Э-э… гм… (Внезапно осенённый, быстро.) Дело в том, что тебе необходимо срочно рассмотреть ряд вопросов, касающихся государственной казны.

К а л и г у л а (в приступе безудержного смеха). Что? Ну, конечно, конечно, всё правильно. Что может быть важнее казны?

У п р а в л я ю щ и й. Да, Цезарь.

К а л и г у л а (по-прежнему смеётся, Цезонии). Дорогая, как, по-твоему, государственная казна – самое важное в жизни?

Ц е з о н и я. Не думаю.

К а л и г у л а. Только потому, что ничего в этом не смыслишь. Казна – дело первостепенной важности. Всё важно: финансы, общественная мораль, внешняя политика, военные поставки, аграрные законы! Уверяю тебя, всё – главное, всё – на одном уровне: величие Рима и приступ твоей подагры. Ну что ж, займусь финансами. Управляющий, ты меня слушаешь?

У п р а в л я ю щ и й. Мы все слушаем.

Патриции приближаются.

К а л и г у л а. Могу я тебе доверять?

У п р а в л я ю щ и й (с упрёком). Цезарь!

К а л и г у л а. Так вот, я хочу ознакомить тебя с одним проектом . Благодаря ему мы в два счёта приведём экономику в порядок. Сейчас я всё тебе растолкую… только пусть сенаторы нас оставят.

Патриции уходят.

Сцена 8

Калигула усаживается возле Цезонии.

К а л и г у л а. Слушай внимательно. Во-первых, все патриции и все граждане империи, обладающие любым состоянием, должны в обязательном порядке лишить своих детей наследства и завещать его в пользу государства…

У п р а в л я ю щ и й. Но, Цезарь…