Читаем Театральная секция ГАХН. История идей и людей. 1921–1930 полностью

Заключительное слово докладчика: О мелких и частных возражениях. Товарищ Клейнер. «Доклад не дает конкретного материала»; я строил его абстрактно, – это мое право, но все же примеры были многочисленны, на мой взгляд. «Докладчик говорил о театре вообще»; верно – я исходил из общих всем эпохам особенностей театра. Критика классификации материала; я сам подчеркнул, что основной материал живой, сам отметил общность обоих видов вещного материала; относить звук (не актерскую речь) к живому и свет – к статическому материалу физически ошибочно. Товарищ Родионов. Отличие театрального «пролетариата» от индустриального достаточно выяснено в докладе. Связанность театрального «производителя» с потребителем в момент воспроизведения образа и постановки в отличие от композитора, драматурга, изо-художника также выяснено в докладе. Товарищ Филиппов. Я схематизировал вопрос, но мой последний тезис подчеркивает его большую сложность.

Теперь основные возражения. Одни – методологического порядка – я сделал антиэстетический доклад. Другие – идеологического порядка – театр нельзя объяснить социологически. Среди первых оппонентов товарищ Федоров-Давыдов, я же сказал, что спецификум театра, как и других искусств, в его материале, его оформлении, законах техники, свойствах материала (пропуск в стенограмме. – В. Г.); это – от технологии и биологии; этого я не касался.

Моя тема – не теория театра, а социологический механизм театрального производства. Согласен, что искусство – идеология (в докладе это сказано), но театр – целый микрокосм, где, как и в обществе в целом, есть своя техника (организация вещей) и экономика (организация людей). С формой я считался, она – функция материала и идеологии.

Во главе второй группы оппонентов – товарищ Сахновский; не понимая связи театральных явлений с общественностью, он не учитывает сложности социальных факторов, отражения идеологии на технике, сложности классовой идеологии (буржуй иногда требует, чтобы его злили – «epater les bourgeais»). К этой же идеалистической точке зрения близки и другие возражения, которые подчеркивают значение актера-производителя, мною будто бы преуменьшенное. Я мечтаю о «голом» актере в плане техники как материале. Актер «доходит», влияет на публику, когда между ним и ею есть идеологическая (значит – социальная) общность; в этом секрет влияния Мочалова и Стрепетовой[1318] (это по адресу товарища Маркова). Производственный план зависит от актеров; так было при Ермоловой и Савиной[1319].

Товарищ Филиппов: да, но только не идеологически, а технически (подходящие образы).

В том же плане возражения о преуменьшенном значении драматурга (товарищ Филиппов), но один и тот же драматург звучит, передается по-разному в разные эпохи (ложные классики перед В. Ф. Р.[1320]). Рассматривать театральное производство как самодовлеющее (товарищ Лепковская) – чистейший идеализм. Актер, сам того не сознавая, совершает общественное служение.

В итоге:

1. Отдельные частные возражения – ошибочны.

2. Моя тема и мой метод не требовали от меня делать ударение на «спецификуме» театра и исчерпать его на 100 %.

3. В прениях выявилась отчасти и идеалистическая концепция театра; спор в этом плане – есть спор миросозерцаний.

В. В. Тихонович. Ассимиляция театром чуждых зрелищных форм

Ф. 941. Оп. 4. Ед. хр. 17. Л. 30.

1) Диалектика Российского театра в XX веке привела его от натурализма Художественного театра к аналитизму первых работ театра Мейерхольда; театр содержания через театр формы пришел к театру материала.

2) Обнажение театра от содержания и формы вызвано поисками новой формы, отвечающей новому содержанию, обусловленному социальными сдвигами.

3) Театр, всегда бывший в плену у других искусств, идет по пути изжития своей зависимости от «словесных» искусств (Лито) в театре формы и от «пространственных» (Изо) – в театре материала; вслед за этим начинается ассимиляция технических и формальных элементов других зрелищных искусств – эстрады, цирка, кино (Форрегер[1321], Эйзенштейн[1322], Мейерхольд[1323]).

4) Эта ассимиляция обуславливается как еще не изжитым процессом зависимого периода развития театрального искусства, так и обязанностями последней фазы диалектики российского театра – ее техницизмом, предшествующим возрождению театра содержания.

5) Российский театр в XX веке развивался под знаком усвоения художественных влияний Запада; последние в области зрелищных искусств приводили театр к эстраде, цирку и кино в тесной связи с идеологической и психологической эволюцией капиталистического общества.

6) Эта эволюция в плане искусства в общем и целом характеризовалась оскудением содержания искусства и изменением психологии восприятия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное