ВЛАДИМИР. Во-во! Который много лет перекладывал на русские рельсы «Госпожу Бовари» Флобера.
АНДРЕЙ. Говорят, Флобер писал ее пять лет.
ВЛАДИМИР. Толстой мучился с Карениной еще дольше.
КСЕНИЯ. Видишь, как гении стремились постичь внутренний мир женщины!
ВЛАДИМИР. А когда постигали, сразу же кидали их под поезд. Так вот, Лев Толстой сказал, что наивно думать, будто с богатством по жизни идти легче. Это все равно, что с тащиться с тяжелой ношей за плечами.
АНДРЕЙ. И вы, начитавшись Толстого, решили избавиться от фабрики?
ВЛАДИМИР. Нет, лучше следуя примеру великих мыслителей, я сначала избавлюсь от Ксении Александровны.
АНДРЕЙ. Господи!
ВЛАДИМИР. Нет-нет, толстовского паровоза не будет. Просто подарю Ксению Даниилу. А с фабрикой пока повременю.
АНДРЕЙ. Владимир Степанович, вы окончательно сошли с ума – отдавать жену!
КСЕНИЯ. Андрей, с головой у него все нормально – фабрику-то не отдает. И насчет вас рассудил вполне здраво. Вы с Лизонькой женитесь – и у нас будет сразу две свадьбы.
АНДРЕЙ. Какие две?
КСЕНИЯ. А я что, с Даниилом незаконно жить стану?!
ВЛАДИМИР. Ничего подобного! Двум свадьбам не бывать!
КСЕНИЯ. И какую ты собираешься расстроить?
ВЛАДИМИР. Никакую. Еще одну прибавлю – мою с Полиной!
АНДРЕЙ. Да что ж это творится?! Я бежал из колонии, а попал в дом бракосочетаний.
ВЛАДИМИР. Никто тебя не заставлял бежать. А на свободе в такую историю вляпаться можно – ни один адвокат не отмоет!
КСЕНИЯ. Сам вляпался, сам и выбирайся!
АНДРЕЙ. Она говорит о Полине?
ВЛАДИМИР. Нет, Андрюша, все значительно хуже.
МАРИЯ. Владимир, ты опять нагрубил Ксении? С тобой невозможно иметь дело. Сначала утаил свадьбу от родной сестры…
ВЛАДИМИР. Ничего я не таил. Спроси у Андрея. Я только что распорядился устроить три свадьбы.
МАРИЯ. Какие три?
ВЛАДИМИР. Все, какие только возможны в этом доме. Вот его
МАРИЯ. Лишь бы Ксения не возражала.
ВЛАДИМИР. И моя – с Полиной.
МАРИЯ. А вот здесь я возражаю!
ВЛАДИМИР. Что ты имеешь против Полины?
МАРИЯ. Я спрашиваю, почему только три свадьбы?
ВЛАДИМИР. А что – больше?! Где мы для этих целей невест наберем?
МАРИЯ. А я?
ВЛАДИМИР. Что ты?
МАРИЯ. Что я, по-твоему, замужняя?
ВЛАДИМИР. Тогда иди и ищи себе жениха!
МАРИЯ. Я уже нашла его и привела знакомиться. Но ты здесь такое устроил, что можешь меня опозорить!
ВЛАДИМИР. А ты нас своими испанцем не позорила! Где твой новый ненаглядный?
МАРИЯ. У дома на скамейке сидит, ждет распоряжений.
ВЛАДИМИР. Тогда командуй, пусть заходит – я его не покусаю.
МАРИЯ. Смотри, ты обещал.
БОРИС
ВЛАДИМИР. Владимир Балаев, а это…
АНДРЕЙ
МАРИЯ
БОРИС. Мне бы в мою колонию побольше таких пугливых. А то урки ничего не боятся.
МАРИЯ. Борис скромничает. Он начальник колонии. У него в подчинении полтыщи преступником, и все они по струнке ходят.
БОРИС. Пусть только попробуют иначе!
МАРИЯ. Борис не смотрит, земляк ты или родственник, если наказан – получай по заслугам!
БОРИС. Это верно. Нет, отца родного, конечно, я бы в карцер не отправлял, а остальные – живо на перековку!
ВЛАДИМИР. Господи!
БОРИС. Что это с ним – я ведь не из налоговой? Чего он пугается?
МАРИЯ. У него сегодня нервный день. С утра все не заладилось. Привезли пианино, а оно Лизоньке не подошло.
БОРИС. Пианино, говоришь?
МАРИЯ. Вот это.
МАРИЯ. Этот костюм они приготовили для маскарада. Вместе с нашей свадьбой намечается еще три. Сам понимаешь, при таком гулянии без маскарада не обойтись.
БОРИС
МАРИЯ. Борис, положи костюм на место. Они хотят сделать сюрприз.
БОРИС. Уже сделали.
МАРИЯ. Боря, это Ксения, пока еще жена моего брата.
БОРИС