Читаем Театральные подмостки (СИ) полностью

"Меридов. Вы же знаете, Дмитрий Ильич, какое у нас в обществе отношение к клонированию. И особенно к клонированию человека. Позиция всех религий тоже строго отрицательная. Всё упирается в главный вопрос: будет ли у клонированного человека душа и смеем ли мы вмешиваться в самое святое таинство Бога? Спрашивается, вдохнёт ли в такого человека Бог душу и чем он будет отличаться от обычных людей? Как видите, вопросы сложные. И самое печальное в том, что, даже если мы клонируем человека, мы на эти вопросы не ответим.

Ламиревский. Да, не ответим... Ещё совсем недавно я думал, что это разрешимо...

Меридов. Могу узнать почему, если не секрет?

Ламиревский. Я пока сам не разобрался...

Меридов. Понимаю. Я тоже долго хранил то, о чём хочу рассказать, пока полностью не утвердился в своих предположениях... Так вот, я думаю, что проблемы, будет ли душа у клонированного человека или нет, просто не существует, потому что в человеческом теле душа, как таковая, отсутствует...

Ламиревский. Даже не знаю, что и сказать...

Меридов. Нет-нет, я вовсе не приверженец атеизма. Хотя ещё вчера был больше атеистом, чем верующим. Вашу позицию я знаю, вы человек верующий, хотя, как учёный, строго следуете концепции науки. Всё дело в том, что душа не находится в теле. У неё, так сказать, дистанционное управление.

Ламиревский (волнуется). Как это "не в теле"?

Меридов. Очень просто, Дмитрий Ильич. Никакого противоречия нет. Как раз, наоборот, в религии есть это противоречие. Нас приучили считать, что у человека есть душа, а у животных её нет. Но чем мы отличаемся от животных? Бездушные животные также ходят, едят, живут. Те же собаки, кошки, коровы, лошади явно наделены определённым сознанием, способностью любить, они радуются и бывают счастливы, им присущи все чувства, которые есть и у человека. Ну, или почти все. У каждой, например, собаки свой характер, свои страхи и фобии. Вам это известно лучше меня. И единственное, чем мы отличаемся от животных, -- это более развитый мозг. Спрашивается, где тут душа и какая её функция? Если только сохранить сознание после смерти, зачем ей сидеть в теле? Она может периодически прилетать, подключаться к сознанию и копировать всю жизненную информацию. А может получать эту информацию и с большого расстояния. Это совсем не противоречит нашим научным знаниям.

Ламиревский. Допустим, вы правы, Алексей Николаевич. Но я не пойму: причём здесь животные?

Меридов. Подождите, Дмитрий Ильич, я не досказал. Ещё больше противоречие возникает, если душа бессмертна и до этой жизни она прожила не одну жизнь. А это вполне возможно: ведь Вселенной уже тринадцать миллиардов лет. Вы же не будете утверждать, что за такой огромный период времени никакой жизни не было?

Ламиревский. Допустим...

Меридов. Допустим, душа оказывается в теле, и куда деётся память прошлых жизней? И нет ли здесь опасности, что эта память как-то помешает теперешней жизни? И почему она, объясните мне, Дмитрий Ильич, как чурка сидит в теле и никак не проявляет себя?

Ламиревский (улыбается). Здесь я вам не помощник.

Меридов. Душа, несомненно, есть. И если душа на свободе, у неё появляется масса возможностей. Тогда мироздание может быть совершенно другим. Более сложным, многообразным и справедливым. А ещё это сразу многое объясняет...

Ламиревский. Интересно. Это как же, дорогой коллега?

Меридов. Свободная душа помнит все свои прожитые жизни. И если у неё такая способность, почему бы ей не жить параллельно одновременно несколько жизней? Если материальный мир вторичен, всю материю можно копировать, в том числе и живые организмы, и человеческое тело. Почему бы нет? Тем более что науке это не противоречит. Принцип неопределённости Гейзенберга, уравнение Шредингера. Насколько я знаю, вы сами приверженец "Теории струн", поэтому для вас приемлемо, что существует множество измерений. И как раз наоборот: если душа находится в теле, многомерность пространства и времени невозможна.

Ламиревский (задумчиво). Параллельные жизни... Это как-то... ещё больше всё усложняет... А почему вы, собственно, заинтересовались "Теорией параллельных жизней"?

Меридов. Видите ли ка, клонирование -- это, по сути, то же самое создание параллельных жизней.

Ламиревский. Я, пожалуй, соглашусь: всё это очень интересно. Надо подумать... но в чём же справедливость?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика
Следопыт
Следопыт

Эта книга — солдатская биография пограничника-сверхсрочника старшины Александра Смолина, награжденного орденом Ленина. Он отличился как никто из пограничников, задержав и обезвредив несколько десятков опасных для нашего государства нарушителей границы.Документальная повесть рассказывает об интересных эпизодах из жизни героя-пограничника, о его боевых товарищах — солдатах, офицерах, о том, как они мужают, набираются опыта, как меняются люди и жизнь границы.Известный писатель Александр Авдеенко тепло и сердечно лепит образ своего героя, правдиво и достоверно знакомит читателя с героическими буднями героев пограничников.

Александр Музалевский , Александр Остапович Авдеенко , Андрей Петров , Гюстав Эмар , Дэвид Блэйкли , Чары Аширов

Приключения / Биографии и Мемуары / Военная история / Проза / Советская классическая проза / Прочее / Прочая старинная литература / Документальное
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги