Тебе и Огню

 Полежать, поостыть. С десяток секунд... три, четыре... целая минута, и вдруг назойливая тревожная мысль: хватило бы только патронов! Хватит, хватит... Сэкономлю на ком-то, на толстотелом Рубенсе или на тонюсеньком жаленьком Кафке. И на Ге, и на По, можно и на Ги де Мопассане или на Золя... На Чехове! Да! И на «Крике» Мунка! Да, на крике... И еще на Гомере, на Гомере - точно! И на... Но не на де Саде... Не на...

 А всех этих Гегелей и Спиноз, Шопенгауэров и Шпенглеров, Марксов, Энгельсов с их Гегелями и Фейербахами - всех в расход. Ведь это они все - творцы истории - сделали мир таким кривым и вонючим.

 Всех - к собачьим чертям!

 Плакал чумной барак: Снова бардак в Раю...

 Если бы добрый знак... Если бы - Гамаюн...»

 И выходил босой в рубище Бог из масс,

 Нёс сквозь морозный дым нимба дрожащий свод,

 Пялил через прицел томно прищуры взвод,

 Это моя страна. Это мои друзья.

 Это чумной барак. Третья от печки - я.

 Значит, я должен быть первым! Или вторым. И не от печки! Первым! Просто первым! Чтобы прикрыть Тину в этом очумевшем от плача раю.

 Значит, я должен... Ведь если не я, то...

 И, вот здорово! - как только они стали моей легкой добычей, у меня пропало желание нажимать на курок. Но дело сделано, ничего уже не вернешь.

 Я понимаю: все это только пена моей ненависти к этому миру, только пыль...

 Отлепилась бумажка на бутылке, я приклеиваю ее еще раз. Читаю: «Не забудь...».

 Я, конечно, готов запустить ею в стену - бац!

 Смахнуть слезу...

 Я расстреливаю Наполеона и Гамлета, и Дон-Жуана, и...

 Стоп, а этот-то кто? Переметчик... А, попался! Тут, тут и этот ублюдок! Что за имя такое? Надо же - Пере-Метчик! Надо же! Так выверено и точно! О, мокрица! А я уже было убоялся его потерять. Как же он выполз на свет божий? Кто, кто взял на себя труд выволочить это чудовище из логова тьмы и невежества? Какая сука? И всех этих рябомордых горилл и квадратноголовых кинг-конгов? Какая сука?..

 Меня часто спрашивают, зачем я так красно и яростно называю эти черные имена. А как же! Я их не называю, видит бог - выплевываю. Я сыт этой блевотиной, сыт по горло... И должен же этот мир в конце концов выпрямиться, прозреть. А для этого он должен знать всю эту нечисть поименно... Чтобы даже их внуки и правнуки, а потом и пра-правнуки сочились судорожным стыдом при одном только упоминании этих существ. И не беда, что у этого Еремейчика нет и не будет собственных детей - тут уж, слава богу, природа и история отдохнут - у него не будет не только будущего, у него не будет даже спичек, чтобы разжечь под собой очищающий огнь - милостивый костер покаяния...

 И еще: это то, что выпирает, и от этого не спрячешься...

 Руки так и чешутся... Да что руки - зубы! Эти вандалы... Эти сатрапы...

 Мне бисировал бы весь мир, если б знал, от какой мрази я его избавляю!

 А вообще-то это широкая философская тема. Трудная...

 Жаль, что никому нет дела до моей философии очищения и преображения: мир - вымер!

 Заели комары... Жалобно-жадно атакуют, жужжа, зудят: ззззззззззз...

 Бац!..

 Ну, кто там еще?..

 - Да ты спишь!..

 Сплю?! Ах, я - спал. И все это мне только приснилось. Сказывается бессонная ночь, ведь работать надо и днем, и ночью.

 Работать! Патрон в патронник...

 А какие бы ты хотел, спрашиваю я себя, чтобы здесь взошли всходы? Да, какие? Если ты только и знаешь что сеять свои свинцовые пули ненависти и презрения.

 Я хочу лелеять и пестовать ростки щедрости, щедрости...

 Щедрости! Неужели не ясно?! Нате! Хорошего - не жалко!

 Мне вдруг пришло в голову: «Не думай о выгоде и собственном интересе. Это - признаки бедности. Чистые люди делают пожертвования. Они приобретают привычку Бога».

 Это - Руми...

 Бедные, бедные скряги-толстосумы, когда же вы, наконец, приобретете в собственность не только реки и острова, не только дворцы и замки, не только маленькие планеты...

 Но и привычки Бога!

 Ведь жадный - всегда больной.

 Мои пули - пилюли для Жизни...

 - Тииииииииииииииииииии!..- ору я, - помолчи, послушай!..

 - Не ори ты, я слышу, говори...

 - Ты-то можешь меня понять, ты же можешь, можешь!..

 - Ты - верблюд.

 - Я - верблюд!?

 - Тебе никогда, слышишь, никогда не пролезть сквозь игольное ушко. Твоя жадность...

 - Жадность?

 - Жадность к насилию...

 - Это не насилие, это - чистка конюшен...

 - Тебе никогда...

 - Мне?! Не пролезть?! Да я...

 - Твой мозг отягощен местью, как мешок богача золотом.

 Сказано так сказано. Сказано от сердца.

 - Тишенька, - шепчу я, - я не верблюд. Вот послушай...

 - Ты - пустыня.

 Ах, эта бесконечно восхитительная, таинственная и загадочная пресловутая женская мужская логика!

 Но Тина - за Руми, я знаю. И за меня!

 ***

 А что мне делать вот с этой красивой страной? Глобализм! Глобализм не пройдет, решаю я, и беру на мушку Америку. «Yes it is, - думаю я, - its very well!».

 Бац!..

 Это моя страна. Это мои друзья.

 Это чумной барак...

 Третий от печки - я?

 Первый! Первый! Я - просто первый!

 Я слышу: «Ты должен делать своё дело хорошо! Ты должен быть первым!»

 Ха! А то!..

 А вот и Здяк! Хо! Ну и боров! Архипов бы сказал: хряк!

 Крррохобор!.. Взяточник!.. Ворье!..

 Академик?

 Да какой там - шпана, местническая шушера!..

 Бац...