Тебе не скрыться от меня... даже на том свете...

Почему у нас ничего не получилось? Где же я совершил ошибку? Закрываю глаза и передо мной стоит ее образ: светлые длинные шелковистые волосы, люблю проводить по ним, пока она не замечает, голубые глаза, цвета моря, в которых давно утонул, а какие у нее губы, просто сводят с ума… Мое дыхание обрывается. Сразу же в голове всплыла картинка ночи в больнице, когда она поддалась мне. Она лежала и казалась ангелом. Я подошел и провел по ее щеке ладонью, она шевельнулась и улыбнулась. Я испугался, подумал, что разбудил ее, но ошибся. Долго любовался ею, но не выдержал и захотел ее поцеловать. Как только мои губы коснулись ее, она обхватила меня руками за шею и ответила на поцелуй. Тогда я потерял голову и набросился на нее. Как же я был голоден по ней. Не сразу понял, что Кира восприняла все это за сон, но когда понял, хотел отстраниться, не особо-то желал воспользоваться ее спящим положением, но стоило назвать ей мое имя и я не смог остановиться. Это была лучшая ночь из всех.

Самолет приземлился, и я первый вскочил со своего места, хватая небольшую сумку. Миша должен меня встретить сегодня. Выйдя из аэропорта тут же увидел машину друга. Сев к нему на переднее сиденье, заметил, как мрачно он выглядит, весь в черном. По телу пробежался холодок.

— Мы тут решили, что лучше всего разместить и подготовить Киру в ее родительском доме…

Я лишь кивнул, к горлу подкатывал ком, не могу произнести ни слова, во рту пересохло.

Подъезжая к дому Киры, около входа стояла красного цвета крышка гроба. Внутри все похолодело. Ноги еле передвигались, но шел я уверенно, направляясь в дом. Зайдя в гостиную, резко остановился. Посреди комнаты на трех стульях стоял гроб. Возле Киры возились какие-то две девушки, поправляя покрывало, волосы. Миша остановился позади меня и произнес:

— Я нанял их в службе ритуальных услуг, чтоб подготовили ее, сам не могу.

Краем глаза обратил внимание на поодаль стоящую темноволосую девушку, в черном платье и платке, в темных очках. Девушки отошли в сторону, и я подошел к Кире. Ее светлые волосы потускнели, глаза ее были закрыты, но для того, чтобы убедиться окончательно, приоткрыл глаза… Они оставались такими же ярко голубыми, может, стали даже ярче… Такое бывает? Проводя рукой по ее щеке, заметил над губой маленькую родинку. Раньше ее не было, наверное, появилась во время пребывания в психушке. Такое же бывает, что родинки ни с того, ни с сего вылезают. Она такая холодная. Я сжал ее руку крепче. Пусть меня не было рядом, но сейчас я буду с тобой, хоть это и последний путь.

Миша подошел сзади, хлопнул по плечу:

— Влад, пора. Священник пришел.

А потом мне пришло осознание, что это не сон! Что сейчас ее увезут! Заберут ее от меня! Закопают в землю и больше никогда ее не увижу.

— Нет! Не отдам! Она моя! Идите все к черту! — начал кричать я, крепче хватаясь за ее руку.

— Влад, не дури, успокойся. Это необходимо, — пытался успокоить друг.

Как же меня все раздражало! Никто из ее знакомых не пришел проводить в последний путь, словно она самый ужасный человек на свете. Она ведь ангел, мой лучик солнца. Ее хотели забрать у меня. Но я не могу ее отдать! Не могу! Пусть ее бальзамируют, я выделю ей комнату и буду приходить к ней каждый день, буду с ней разговаривать, гладить по волосам и любоваться ею. Пусть она будет мертва, но она будет слышать меня и будет рядом.

— Нет! — рыкнул я, не отходя от принцессы, вглядываясь в ее лицо. Она сейчас такая чужая, какая-то не такая, а все потому, что тело мертвеца распухает, но она по-прежнему оставалась красивой… и моей.

— Парни! — крикнул кому-то Миша и меня скрутили несколько человек, я начал вырываться. Двум неслабо досталось, но они сами виноваты, подбежали еще несколько человек и все же усадили в кресло, крепко держа.

— Прости друг, — произнес Миша, подойдя ко мне ближе, начиная набирать в шприц какую-то жидкость, как полагаю, успокоительное. Попытался дернуться, но меня припечатали так, что и сдвинуться не смог. Снова взгляд упал на ту темноволосую девушку. Она тихо плакала в платочек и отворачивалась от меня. Кто это? Почему я не знаю ее? Не помню, чтобы она была подругой Киры. Может, знакомая Миши? Да какая мне сейчас разница? Киры больше нет, а значит, жизни тоже нет. И вот настал тот момент, когда мне лучший друг вколол успокоительное. На какое-то время потерял сознание. Пришел в себя уже на кладбище, но уже не было сил на сопротивление, чувствовал себя тряпичной куклой. Мы были на Архангельском, тут и родители ее похоронены. Теперь они будут вместе. Надеюсь, на том свете они ее не будут обижать. Но если вдруг обидят, я как дьявол явлюсь к ним и тогда им не поздоровится, умрут дважды.

Моя девочка… Моя принцесса…

Могила была уже готова, из провожавших нас было всего трое: я, Миша и темноволосая девушка. Сначала Миша подошел попрощаться, он лишь сказал, что был рад знакомству и желает всего наилучшего на том свете. Девушка мялась подходить, поэтому подошел я.