Тебе не жить, братик! (СИ)

— Я не хочу от тебя ничего скрывать, Ник. Просто я так давно это не вспоминал… Все клетки были надежно закрыты, и ни разу не было такого, чтобы… Чтобы пауки выбирались, тем более они были немаленькие. Это была паучиха… Я тогда был в школе, а папа на работе. Когда зашел в комнату, на полу валялась пустая клетка. Я сразу почувствовал, что что-то случилось, еще когда переступил порог, позвал маму, а она не ответила. Думал, может спит. Нашел ее на кухне… — парень тяжело сглотнул, а я задержала дыхание. — Наверное, в тот момент моя детская психика сломалась. Она лежала на полу белая, как мел. Хоть я и был мелким, точно знал, как выглядят мертвые. Я кричал до тех пор, пока мне что-то не вкололи и перед глазами все не поплыло.

Она не умерла. Этот яд был ядовитым, но не смертельным. Папа корил во всем себя, потомучто мексиканец, у которого он покупал паука, собой клялся, что САМЕЦ не ядовитый. Нг я то знал, что это моя вина. Когда ложился спать, вспомнил, что забыл покормить того самого паука и просто захлопнул клетку. Вспомнил, что паучиха и раньше пыталась выбраться. Я со смехом смотрел, как это немаленькое существо прыгало по всей клетке и раскачивало ее в разные стороны. Меня это забавляло. Никто не знал, что она ядовитая. И по моей тупости мама чуть не умерла. Врачи сказали, что яд самки этого вида в чуть большем количестве мог убить. Я пришел домой и наполнил клетки всех пауков газом. Больше у меня не было похожих увлечений. А через некоторое время детство кончилось вообще.

— Ты не виноват в том, что случилось, — робко начинаю я, чувствуя, что в мыслях Ярослав сейчас далеко в прошлом. — Такое могло произойти с каждым. Ты же не знал.

— Не надо искать мне оправдание, мелкая, — выводит узоры на моем запястье, опять же не смотря на меня. — Я знаю, что виноват. Это было давно, и уже ничего не изменить. И давай сменим тему, я не хочу говорить о Ней. И я же вижу, что ты хочешь спросить. Я обязательно расскажу, но не сейчас. Слишком много больных воспоминаний.

— Прости, что считала тебя тупым гоблином, — обнимаю парня за шею и укладываю голову ему на плечо. — Ты вовсе не тупой и не гоблин. — чувствую, как грудь брата начинает подрагивать от смеха.

— Уж от тебя не ожидал таких откровений, мелкая, — оставляет поцелуй на плече.

— Молчи, — улыбаюсь, — а то передумаю.

— Давай выберемся куда-нибудь прямо сейчас. Ты когда последний раз в школе была, двоечница?

— Давай в кино сходим, — съезжаю с темы. И правда, что-то я дома засиделась. А еще в выпускном классе. Завтра пойду, не переживай, мамуль. Я пошла одеваться.

— Подожди, — удерживает меня на месте, пару секунд о чем-то думая, а потом кладет руку мне на шею и притягивает к себе. Мягкое, почти невинное касание, а внутри меня разговается самый настоящий пожар. Нежно ласкает мри губы, поглаживая большим пальцем скачущий пульс. Сама поддаюсь вперед, и он тут же углубляет поцелуй, проникая языком в мой рот. Откидываю волосы назад. Божечки-кошечки, как же это приятно. Одна рука парня продолжает гладить мне шею, а вторая опускается на талию, пробираясь под тонкую маечку, приподнимая меня и опуская. Прекращая терзать мой рот, губы Ярослава опускаются на горло, прокладывая дорожку вправо по плечу, опустив бретельку майки и лифчика. Все это чувствуется настолько остро, что я закусываю губу, чтобы звуки, которые так рвались из моего тела, не выбрались наружу. Где-то далеко звенит тревожная кнопочка, но парень сам останавливается, уткнувшись мне в шею и тяжело дыша.

— Иди переодевайся, мелкая, — хрипит. — А то мы так далеко не уедем.

— Можно я за рулем? — подбегаю к машине и дергаю за ручку.

Ярослав закатывает глаза, тихо посмеиваясь и бурча себе пол нос что-то типа "связался с дитем".

— Даже не думай, мелочь. Кого на этот раз собьем? Твою классную? — смотрит на меня насмешливым взглядом, разблокирывая двери.

— А ты мне об этом всю жизнь напоминать будешь?

— Не сомневайся, мелкая, — подмигивает, залезая в салон. — Моя малышка мне слишком дорога, чтобы сдавать ее на металлолом. Тем более она еще молода.

— Вот и женись на своей малышке, идиот, — фыркаю я, отворачиваясь к окну, чтобы через секунду услышать громкий ржач.

— С тобой точно не соскучишься, мелкая. Меня еще ни одна девка к машине не ревновала. Я польщен, — прижимает руку к сердцу. Точно идиот.

— Поехали уже! — рявкаю.

— Малыш, поверь, у тебя нет ни малейшего повода, — актер из него хороший, даже я улыбнулась.

— Да ты задолбал уже, пихаю парня в плечо, у которого начался новый приступ смеха, насколько хватает сил. — Тормоз!

— Можно мне сфоткать?

— Чего?

— Твое надутое лицо. Это так мило, — зохотнулх хохотнул Полянский, поворачивая ключ зажигания.

— Сейчас вместо классной в претенденты на место в реанимации окажешься ты, — с размаху бью носком ботинка ему в голень.

— Бляяя, — завывает парень, — мелкая, я, конечно, прнимаю, бьет, значит любит, но давай ты будешь доказывать мне свою любовь пореже, а то с твоим ударом и до инвалидного кресла недалеко.

— Расскажи кому-нибудь, что тебя побила девушка на две головы ниже, амбал.