Тебе, Победа!

Тем более он не спрашивал о тех двоих, что пришли сюда вместе с ним.

Оставшись один, седой погасил трубку, не без шика фукнув на нее пирофагом из второго конца своей роскошной зажигалки. Размеренно, неторопливо выбив полусгоревший аббраго в пепельницу, он спрятал трубку и зажигалку в кисет и опустил его в карман. Затем произнес в пространство:

— Начальник смены охраны.

Перед ним вновь возникла фигура в белом.

Седой некоторое время водил пальцами по поверхности стола, вводя в терминал какие-то свои распоряжения. Офицер терпеливо ждал. Наконец седой поднял на него глаза и негромко, но веско произнес:

— Брат мой, ты знаешь, что нам иной раз приходится принимать тяжелые решения. Но ты — верный сын Нашего Дела, ты лучший из лучших. Отведи этих двоих в комнату номер один и соверши, что требуется, именем Нашего Дела.

Офицер склонил голову.

— Я должен сделать это лично, о великий?

— Здесь я могу доверить это только тебе, брат мой.

— Слушаюсь, о великий. Тебе, Победа.

— Тебе, Победа. Иди. Да, пожалуйста, без следов.

— Кремация, сброс пепла в пространство?

— Да, будь так добр. Ступай.

Начальник смены охраны повернулся и вышел.

Сидевший за столом, продолжая работать со своим терминалом, тихо, едва ли даже вполголоса запел что-то. Комната была пуста; только теперь, когда его никто не слышал и не мог услышать, он мог позволить себе не скрывать от самого себя, какой у него слабый, старческий голос.

Москва, Орехово-Зуево, Курск, Валдай, Нью-Йорк.

1993–2001