Тебе почти повезло (СИ)

— В «Заречном»?? — У Влада от удивления свело на лице мышцы, и он, глупо улыбаясь, смотрел на Герасимова, не произнося больше ни слова. Как ему теперь объяснить старику причину своей амнезии? Как-то совсем не хотелось портить свой имидж…

— Я вам все объясню, — пришел на выручку Герасимов. — Вы плохо помните ту дачу. Ничего удивительного. Это свойство молодости — не замечать детали. Ну, я говорил об этом… Да и Заречный с тех пор не узнать. Здесь столько новых домов построили, а сколько старых посносили — и не сосчитать. Сейчас здесь модно стало дома покупать. Я уж и не вспомню, сколько лет прошло-то… больше десяти, пожалуй.

— Шестнадцать где-то, — наморщив лоб, прикинул Влад.

— Тем более. Это была моя дача. Мы все чаще в городе жили. А Егор приезжал частенько с друзьями сюда. Он с самого детства любил ко мне приезжать. В доме есть второй выход, через подвал, вот там и любила дурачиться детвора. Моя покойная жена все пыталась их приструнить, только без толку…

Влада охватила необъяснимая тревога. Он создавал в своих сценариях кучу тайн, загадок. Но в реальной жизни предпочитал ясность и простоту. И вот теперь по какой-то там причине ему отказано в этом. Словно кто-то смеялся за спиной, приговаривая: ну как оно, парень, хорошо жить по чужому сценарию?

— Вы говорите, что это была ваша дача. А что с ней стало теперь, снесли?

— Нет, стоит себе Я продал ее сразу после смерти жены. Перебрался в дом к сыну. А сыну, как видишь, чужие края душу греют. Правда, домину свою не продал. Посадил, понимаешь, сторожа — меня. Я выход на третьем этаже закрыл на замок. Не знаю, может, там черти уже завелись от скуки.

— Да, Семен Семенович, как удивительно, бывает, переплетаются судьбы. Мне даже интересно стало посмотреть на эту вашу дачу. Кто там сейчас хозяйничает?

— Кто хозяйничает, не скажу. Продал я ее Кате. Той самой, у которой вы сейчас в доме гостите. А потом она вроде как перепродала дачу еще кому-то. Сама вот у отца обосновалась. Да и то, говорите вы, заграницу подалась. Дом находится на Королева, 56, параллельно с нашей улицей.

— Улица Королева? Вроде как что-то начинаю припоминать… Интересно будет окунуться в атмосферу молодости, — протянул задумчиво Влад, поняв окончательно, что в памяти на самом деле не осталось ничего от событий той ночи. Чистый белый лист. Ноль.

Сидя дома перед светящимся экраном ноутбука, Влад то и дело возвращался мыслями к разговору с Герасимовым. Ему уже казалось, что Заречный родной для него поселок. Будто родом он отсюда. Просто забыл…

Влад недовольно нахмурился. Ему неприятна была мысль, что здесь происходили какие-то события, участником которых был он с друзьями. И где теперь эти друзья? Знал бы старик Герасимов, что случилось с мальчиками из компании его племянника…

Потягивая виски, он с отвращением смотрел на текст своего будущего сценария. Слова, разбросанные по экрану, выглядели чьим-то баловством, не имеющим к нему, Владиславу Семенову, никакого отношения. Зато фотография, что он сегодня увидел в доме Герасимова, стояла немым укором у него перед глазами. Говорят же, что многое в нашей жизни случается не просто так. Есть некий скрытый смысл в том, что он сегодня попал в дом с синей крышей, что кошка привела его в кабинет, на стене которого висела фотография. Ребята там такие молодые и беспечные, что, казалось бы, их будущее определенно должно сложиться самым наилучшим образом. Нет-нет, все это вовсе не случайность! Сами небеса подсказывали ему, что история с пропажей Артема и гибелью Паши будет иметь продолжение и что ему не стоит расслабляться: конец триллера пока неизвестен. Если бы можно было открыться Лизе, он не преминул бы поблагодарить ее за этот подарок — Заречный. Правда, кроме Заречного недалеко от города было всего два поселка такого типа. Во втором — «Солнечном»- раньше жил он сам, когда был женат на Глафире. И туда он уж точно бы не поехал, даже на самую дальнюю улицу! А здесь хорошо, здесь он, пожалуй, купил бы дом в будущем для себя. Да… если бы да кабы во рту выросли грибы…

Прикрыв глаза, Влад попытался прислушаться к своим беспорядочно мелькающим мыслям и выискать среди них хотя бы одну более или менее пригодную для употребления. В конце концов, решил он, не стоит строить громоздкие конструкции, в которых можно заблудиться. Надо идти от простого. Блондин! Вот тот, кто мозолит ему глаза с того самого дня, когда начались все несчастья. Это он следует за ним по пятам. Это ему почему-то поперек горла стал Серж.

Влад с теплотой подумал о парне, который, считай, своим телом прикрывает его от проходимца каскадера. Его рука уже нащупала в кармане телефон.

— Да, — пропело в трубке бархатистое меццо-сопрано.

— Майя, здравствуйте. Извините, если помешал…

— Нет, Владислав… ну что вы. Рада слышать вас. Здравствуйте.

— Я хотел спросить… надеюсь, что вы точно в курсе…

— Да-да, я слушаю вас!

— Известно ли вам, что на студии не так давно появился новый каскадер? Высокий блондин. Неприятной наружности.

— Неприятной? — решила уточнить Майя.

— Именно так. Я не оговорился.