Читаем Тебе, с любовью… полностью

Тебе, с любовью…

Мрак: Я все еще рядом со школой. Тебе нужна помощь? Могу приехать к тебе.

Долгое мгновение от нее ничего не приходит Ни сообщения, ни вспыхивающей надписи о том, что она печатает.

Может, кто-то уже остановился помочь ей? Может, ей перезвонил ее отец?

На экране появляется сообщение.

Девушка с кладбища: Да. Пожалуйста, помоги мне. Я не знаю, что делать.

Дождь стоит стеной. Мы с Рэвом вымокли, пока добежали до машины. Такое чувство, будто вместо капель на плечи нам падали сосульки. Я завожу машину и сразу врубаю обогрев. Погода в Мэриленде чертовски непредсказуема: теплый солнечный день может смениться грозой, а та, в свою очередь, тридцатиградусной жарой.

– Алану звонить будешь? – спрашивает Рэв.

Да я лучше вены себе вскрою.

– Какого лешего мне звонить Алану?

– Но ты же в одиннадцать должен быть дома.

– Боже, Рэв, отстань, а? Я успею вернуться. Сейчас всего половина одиннадцатого.

– Не думаешь, что это может быть подставой?

Я отвожу взгляд от дороги, чтобы посмотреть на него. В темноте его глаза совершенно серьезны.

– Не знаю, – честно признаюсь я.

С минуту раздумываю, рассматривая эту мысль со всех сторон. Я не пользуюсь популярностью, но и ненавидеть меня некому. Во всяком случае, мне так кажется.

Мгновение спустя, пожимаю плечами:

– Кому это может быть нужно? И для чего?

– Люди не всегда руководствуются здравым смыслом и логикой в своих поступках. – Рэв ненадолго умолкает. – Тебе это известно, как никому другому.

Я не отвечаю на это. Конечно же, он прав.

– Боишься? – подначиваю я его, чтобы разрядить обстановку.

– Готовлюсь, – не поддаваясь на мою уловку, серьезно отвечает он.

Мы сворачиваем на главную дорогу – двухполосное шоссе, ведущее до самого Аннаполиса. Домов вдоль нее почти нет, поэтому здесь можно ехать на высокой скорости. В своем письме Девушка с кладбища написала, что у ее автомобиля нет шины. Она ее проколола или ее кто-то стащил?

Еще один поворот, и я вижу стоящую на обочине машину. Дорога усеяна кусками резины, шелестящими под колесами моего автомобиля. Я подъезжаю, собираясь припарковаться позади нее.

Сердце бьется в рваном ритме. Я взволнован, напуган. Мне хочется выскочить из машины, броситься к Девушке с кладбища и закричать: «Ты! Ты понимаешь меня!» А после этого хочется просто сидеть рядом с ней, дышать одним с ней воздухом, наслаждаться присутствием человека, который все понимает.

Взгляд цепляется за цвет стоящей на обочине машины. Ярко-желтое крыло – как маяк в свете фар моего автомобиля.

Сердце замирает. Леденеет. Я медлю – всего лишь секунду, – съезжая на обочину. Затем резко выворачиваю руль, возвращаясь на дорогу, включаю третью передачу и на бешеной скорости проношусь мимо поломанной машины.

– Ты что делаешь? – вытаращивается на меня Рэв.

– Еду домой, – с трудом разлепляя губы, отвечаю я. Грудь сковало льдом.

– Почему? Что случилось?

– Ты был прав. Это подстава.

– Что? И кто ее устроил? Как ты это понял?

Я не отвечаю ему. Сосредоточив взгляд на дороге, я принуждаю себя не забывать о том, что рядом сидит мой лучший друг. Стоит хоть на миг об этом забыть, и я махну на машине с обрыва.

– Дек, – тихо зовет меня Рэв, – поговори со мной.

– Это ее машина.

– Чья?

Я бросаю взгляд назад.

– Джульетты Янг. Ты не помнишь? Мы прикуривали ее аккумулятор.

– Помню. Но… почему ты уверен в том, что это именно ее машина?

– Я успел ее разглядеть.

Рэв молчит, глядя на меня.

– Неужели ты и правда считаешь, что она устроила подставу?

– Да. Нет…

Я провожу рукой по волосам, затем бью кулаком по рулю. Еще немного, и я сорвусь, закричу. Мне нужно взять свои эмоции под контроль, особенно в преддверии встречи с Аланом.

– Не знаю, Рэв, – выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. – Просто… Не знаю. Забудь.

«Я знаю, что ты неудачник с судимостью».

Мои чувства были иллюзией. Все. Джульетта Янг ни черта обо мне не знает. Она видит то же самое, что и все остальные: хулигана, который не успокоится, пока не угодит за решетку и не будет жить по тюремному расписанию.

Горло сильно сдавливает, невозможно вздохнуть. Разрастающийся в груди жар растапливает лед. Так ощущается ярость. Так ощущается предательство. Как я мог рассказать ей о своем отце? Как я мог рассказать ей о Керри? Слава богу, мы сохраняли анонимность.

Я резко, словно нетерпеливый таксист, торможу у дома Рэва. Вперив взгляд в лобовое стекло, не смотрю на друга. Даже не шевелюсь.

– Мы можем вернуться, – предлагает он.

– Нет, – отвечаю я.

– Дек. Она застряла там. Любой может…

– Так ей и надо.

– Но нужно позвонить…

– Рэв, – мрачно гляжу на него я, – ты будешь вылезать или нет?

Он осуждающе смотрит на меня, и я не выдерживаю его взгляда. Я снова начинаю всматриваться в темноту. Пальцы стискивают руль.

– Вылезай, Рэв.

Он слушается, но не уходит, а стоит и глядит на меня.

– Куда ты поедешь?

– Домой, – рявкаю я.