Тебе, с любовью…

– Я думаю, тебе стоит это сделать. – Он умолкает. – Ты правда боишься, что ребята тебя не примут?

Обычно я отрицаю подобное, но это же Рэв, а ему я говорю все как на духу.

– Да. А ты бы этого не боялся?

– Возможно, – слабо пожимает он плечами.

– Возможно? – Я мягко тяну рукав его толстовки.

Он встает как вкопанный посреди коридора.

У меня мелькает мысль, что я перегнул палку, особенно учитывая то, каким был наш последний разговор. Но Рэв вдруг скидывает капюшон. Расстегивает молнию на толстовке. И застывает.

– Боже, Рэв, – выгибаю я бровь, – подождал бы, пока мы не уединимся.

Друг ударяет меня по руке и возобновляет путь. Он все еще в толстовке, но капюшон снял. И молнию оставил расстегнутой.

– У меня под ней рубашка с короткими рукавами, – через какое-то время говорит он.

– Понял. – Я бросаю на него взгляд. – Тебе не нужно никому и ничего доказывать, Рэв.

– Я не готов, – отвечает он. – Пока еще.

Я пожимаю плечами: мол, не к спеху!

– Всегда есть завтрашний день.

– Да, – соглашается друг. – Всегда есть завтрашний день.

Глава 43

ШКОЛЬНЫЙ ПОЧТОВЫЙ СЕРВЕР округа Анн-Арандел

Входящие: Джульетта Янг

Новых сообщений нет.

К обеду он все еще не написал мне ответ.

Не знаю, что и думать.

В столовой я стою целую вечность в длинной очереди, затем направляюсь к столу, за котором они с Рэвом обычно сидят. Их нет. Неспроста все это. Неприятное ощущение.

Роуэн с Брэндоном приглашают меня присесть к ним, но их отношения перешли в стадию ухаживаний, когда общение строится на одних только поддразнивающих заигрываниях и двусмысленностях. В настоящий момент Роуэн скармливает Брэндону виноградинки, закидывая их ему в рот, и заливается смехом, когда у него не получается их поймать.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не издать тяжкий вздох. Кто-то перекидывает через скамейку ногу в джинсе и опускается рядом. Я удивлена, но не сильно, когда, повернув голову, вижу оседлавшего скамейку Деклана.

У меня захватывает дух. Он, как всегда, выглядит сногсшибательным и опасным, но теперь я смотрю на него, зная его секреты. Зная, сколько всего он скрывает за маской враждебности.

– Не хочешь пройтись? – спрашивает он.

– Ммм… хочу.

Деклан поражает меня тем, что берет за руку.

Мы в школе и мало куда можем пойти, но, попав под его чары, я готова идти за ним хоть в огонь. Он об этом не просит. И выводит меня через задние двери столовой во двор.

Ярко светящее полуденное солнце прогоняет с улицы даже видимость холода. Повсюду школьники, но на открытом воздухе ощущается большее уединение, чем в помещении.

– Я все утро хотел с тобой поговорить, – наконец признается Деклан.

– Ты не ответил на мое письмо.

Он качает головой.

– Я хотел с тобой поговорить. – Он выглядит огорченным. – А теперь, рядом с тобой, жалею, что не написал от имени Мрака.

Прекрасно понимаю, о чем он. Сердце трепещет.

– Мне достать мобильный?

Деклан улыбается.

– Оставим это на крайний случай.

Мой собственный язык завязывается узлом, поэтому я улыбаюсь. Мы продолжаем идти, придавленые тяжестью молчания. Деклан делает вдох. Хочет что-то сказать… но медлит.

– Все хорошо, – выдыхаю я. – Не обязательно говорить.

Он тихо смеется.

– Не понимаю, чего это я. Ты все обо мне знаешь.

– Как и ты обо мне.

Деклан скребет щеку – он снова не побрился – и проводит рукой по волосам.

– Стой, – останавливает он меня. – У меня идея.

Он поворачивается ко мне лицом и, прежде чем я успеваю к этому внутренне подготовиться, придвигается. Очень близко. Так близко, что его щека касается моей, а ладонь обнимает мою шею сзади. Если я глубоко вздохну, то прижмусь к нему грудью. Его дыхание щекочет мое ухо, щетина касается кожи.

– Ты не против? – тихо спрашивает он.

– Против? Да это в тысячу раз круче моей идеи с мобильным.

Деклан смеется, и наши тела соприкасаются. Второй рукой он обхватывает меня за талию. Мы словно танцуем, а не делимся друг с другом секретами. Меня охватывает острое желание его обнять.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – признается он.

Я облизываю пересохшие губы.

– Ты можешь сказать мне что угодно.

– Прости за то, что плохо обращался с тобой. Я попытаюсь исправиться.

У меня кружится голова. Его близость пьянит.

Он успокаивающе поглаживает мою шею большим пальцем.

– Ты мне нравишься.

– Ты мне тоже.

– Ты нравишься мне с той самой минуты, как врезалась в меня в коридоре.

Засмеявшись, я пытаюсь мягко его оттолкнуть, но он лишь притягивает меня еще ближе к себе.

– Неправда, – говорю я.

– Правда, – шепчет он, и его губы касаются моей щеки. – Помню, как подумал: «Ну и кретин же ты! Теперь еще одна девушка тебя возненавидит».

– Я тебя не ненавижу. И никогда не ненавидела.

– Это обнадеживает. – В его голосе слышится улыбка.

Деклан протяжно вздыхает рядом с моей щекой, и я чувствую мурашки по телу.

– С такими репликами нам стоит писать сценарии в Hallmark[15].

– Тогда все будущие любовные письма к тебе придется начинать словами «Всем, кого это касается»[16].

– Ты будешь писать мне любовные письма?

Я вспыхиваю. Уверена, он это видит. Чувствует.