Тебя больше нет (СИ)

- Уже столько лет прошло. Гарри давно убил василиска. Тебе бояться нечего, – сказала Гермиона, с улыбкой взглянув на призрак Элизабет Миртл. – Больше ничего интересного не нашла?

- Конечно нашла! – с чувством ответила Миртл. – Там под одной из плит оказалась маленькая комната. Я бы сказала, что это больше напоминает погреб или склеп. Там был почти разваливший стул, а на нем лежал кожаный браслет и дневник. Судя по его обложке, эти вещи принадлежали Октавии Тиммонс.

- Хм, интересно. А под какой плитой лежали вещи? – задумавшись, спросила Гермиона.

- Она лежит в углу и указывает на потаенный вход в комнату. По крайней мере, так сказал Кровавый Барон, что там есть еще один вход.

- Еще один вход? – гриффиндорка начинала понимать, что нужно Беллатрисе.

Ненайденные вещи Тома Риддела. С помощью них она хочет воскресить Волдеморта. Еще один хоркрукс? Нет, это невозможно! Гермиона не могла допустить, чтобы Лестрейндж до них добралась или, по крайней мере, добралась до них первой. Девушка невольно взглянула на одну из раковин, которая была дверью, парадным входом в Тайную комнату Салазара Слизерина.

- Если я правильно поняла, ты не знаешь, где находится еще один вход в Тайную комнату? – уточнила девушка.

- Нет, – печально ответила Миртл, проплывая сквозь Гермиону к дальней стене.

Девушка поежилась от неприятного холодка, который прошел по телу и обрадовалась, что призраку неизвестно местонахождение другого входа. Нельзя было допустить, чтобы Беллатриса это знала, нужно было выиграть время. К Кровавому Барону девушка ни за что бы не пошла, она даже не попросила бы сэра Николоса де Мимси поспрашивать о входе у приведения подземелья Слизерин. Нужно было тайну оставить тайной.

- Лиз, ты не знаешь, кто такая Октавия Тиммонс? – спросила Гермиона Грейнджер у озабоченно кружащейся Плаксы Миртл.

- Я видела ее несколько раз, пока была жива. Она поступила в школу как раз в тот злополучный год, когда два ярких желтых глаза меня убили. Попала на факультет Гриффиндор. Была доброй девочкой. Лучше бы попала к нам, в Пуффендуй. А потом через пару лет после моей смерти, когда я все еще оплакивала свою жизнь, она прибежала ко мне в туалет. Октавия спряталась как раз вон в той кабинке, – Миртл указала на самую дальнюю из кабинок, где плохо открывалась дверца. – Она прорыдала там полдня и почти всю ночь. Мне это в итоге надоело, и я вылезла из своего укромного бачка. Думала, что она будет вопить, кричать, как обычно это делали другие, но она была поглощена своим горем. Я, конечно, спросила Октавию, что же такого случилось, что она плачет громче, чем я. Но то, что она мне рассказала, я помню хорошо, будто это произошло вчера. А вы говорите, что Миртл не умеет хранить тайны или секреты, – тут приведение всхлипнуло, но увидев интерес в глазах Гермионы, успокоилось и продолжило. – Она сказала, что Том Риддл, студент седьмого курса, нашел ее дневник, где она признавалась ему в любви и писала о своих чувствах, переживаниях и проблемах. Конечно, я не поняла, что такого в том, что он нашел его, но правда оказалось ужасной. Том сказал Октавии, что если она не хочет, чтобы о том, что она записывает в свой личный дневник, узнала вся школа, ей нужно прийти в полночь в то место, куда он укажет. Конечно же, Октавия пришла. Потом произошло страшное. Том Риддл ее изнасиловал. Ей было тринадцать лет, как и мне. Она говорила, что хочет покончить с собой. Если об этом узнают в приюте, она не сможет жить на этом свете. Октавия сказала, что воспитывалась в женском приюте, где всячески издеваются, если у тебя было что-то до замужества с мужчиной. Что произошло с ней дальше я не знаю, она так больше и не пришла.

- Боже, он большее чудовище, чем я ожидала, – сказала Гермиона, запустил пальцы левой руки в волосы, а правой не преставала помешивать котел.

Миртл никак на это не отреагировала, она грустно смотрела в окно, наблюдая за тем, как в озере плещется огромный кальмар. Она думала о том, что ее ждала более лучшая участь, чем Октавию Тиммонс – уж лучше было умереть, чем вот так.

Тем временем Гермиона закончила варить свое зелье. Она наколдовала две литровые бутылки, переместила снотворное туда и плотно закупорила пробками. Очистив котёл, девушка его уменьшила и положила все в сумочку. До завтрака оставалось чуть меньше двадцати минут.

- Миртл, я пойду, еще увидимся, – тихо сказала Гермиона, повернувшись к приведению девочки, которая все еще смотрела на кальмара.

- Ага, – ответило безразлично привидение.

***

В Большом зале было тихо. По большей части еще сонные студенты подтягивались на завтрак. Гермиона Грейнджер сидела за столом и размышляла, когда рядом с ней на скамью уселась Джинни.

- Ты сегодня как-то рано, чем занималась? – не поздоровавшись, спросила рыжая.

- Да так, ничем, – не вылезая из своих мыслей, ответила Гермиона. – Гуляла, была у Сыча… Он, кстати, бодр и весел. Уже норовился приземляться, а не падать вниз с грацией бладжера.

На последних словах она тихо хихикнула.