Тебя любить нельзя

— Нет. Почему бы я тогда у вас спрашивала об этом?

«Отстранится, главное — отстранится и держать себя в руках» — думала девушка. Она постаралась придать своему голосу твердости и уверенности.

— Речь идет о дискотеке, которая недавно проводилась у нас в школе.

У Златы даже в глазах потемнело. Неужели он знает о той ситуации с Артуром и Степой? Нет, скорее уж о том, что она танцевала с Тимом. Точно, надо идти этим путем.

— Это вы о том, что один из школьников пригласил меня на танец?

Брови Павла Дмитриевича взлетели вверх, и девушка поняла, что допустила ошибку. Он что-то написал в своем блокноте, и выжидающе поднял глаза на нее.

— Простите, но я не знала, что это также запрещено — некоторые коллеги также соглашались на предложения учеников.

— Злата Игоревна, по таким пустякам я бы вас не вызывал. Вижу, разговор у нас с вами не ладится. Так что скажу прямо. На данный момент у вас есть всего два пути — или рассказать мне все как есть и написать заявление об увольнении, или же мы вызываем полицию. В этом случае, как вы понимаете, разговоры будут совершенно другими.

В горле пересохло.

— Павел Дмитриевич, к сожалению, я не понимаю, о чем вы говорите.

Мужчина устало посмотрела на собеседницу, и в его взгляде явно читалась всего одна мысль «Как же меня достали эти трюки с мнимым непониманием». Он встал и прошелся по кабинету.

— Злата Игоревна, вы мне всегда казались довольно умной девушкой. Во всяком случае, до этого дня. Так с чего же вы вдруг решили поступить так глупо? Сначала завели интрижку с одним из учеников, а теперь вот строите из себя святую невинность. В своей школе я не собираюсь потакать совращению несовершеннолетних, да еще и таким наглым образом. Так что, я еще раз прошу вас по-честному рассказать мне обо всем произошедшем.

Учительница молчала, собираясь с мыслями.

— Я не знаю, какие сведения у вас есть, но могу утверждать одно — никаких отношений с учениками у меня нет и быть не может, — девушка подняла голову и прямо посмотрела в глаза завуча. Услышав ее слова, он усмехнулся.

— Удивительно. Тогда как вы объясните, что уединялись с Тимуром Фалеевым в вечер пятницы, да еще и пребывая в несколько… оголенном виде? Или будете говорить, что такого не было?

Голова закружилась от жестких слов. В каждом из них сквозила издевка.

— Нет, не буду, — склонила голову девушка. Ей стыдно было рассказывать, при каких обстоятельствах все произошло.

— Отлично! Значит мы уже на верном пути! Итак, — что вы делали за закрытыми дверями?

— Ничего. Он просто помогал мне.

— Да? Интересно в чем же? Или вы, может, опрокинули на себя чашку кофе, и он спасал вас от ожога?

— Нет, — мотнула головой Злата.

— Тогда чем?! — взорвался завуч. — Чем, черт возьми, вы оправдаете свои действия?!

Хотелось подскочить и выскочить из кабинета, но девушка заставила себя остаться на месте. Выхода не было — придется рассказывать все, как есть.

— Ну, долго мы еще будем играть в молчанку?

— Павел Дмитриевич, я расскажу, — наконец-то решилась сказать девушка. Ее голос звучал совсем тихо. Завуч, казалось, успокоился и присел на место. Затем, быстро налил воды в стакан и пододвинул его ближе к девушке.

— Во время дежурства я обходила туалеты и в одном из них обнаружила двоих своих учеников. Судя по всему, они курили и планировали распивать спиртные напитки. Ну, точнее продолжить распивать спиртные напитки.

На этих словах брови завуча только выгнулись в легком удивлении.

— Когда я сделала им замечание, мне грубо ответили, а затем потащили в класс, — Злата не поднимала глаз, но видела, как напряглись руки завуча. — Я старалась вырваться и вразумить их, но это не помогло. Меня затащили в класс и…

— Что «и»? Продолжайте, Злата Игоревна, — голос Павла Дмитриевича был напряжен до предела.

— Один из них держал меня и закрыл рукой рот. В то время как второй расстегнул мою блузку и рассказал, насколько я лично ему не нравлюсь. Все это было условно безобидно. Сомневаюсь, что действия мальчишек зашли бы дальше.

— Одним из них был Фалеев? — с сомнением спросил мужчина.

— Нет, — мотнула головой девушка. — Я не знаю как, но он понял, что внутри что-то происходит. Тимуру пришлось вырвать замок, но он все же попал в класс. После этого он доходчиво объяснил мальчикам, что они неправы. Парни ушли, а Тим закрыл двери, чтобы я могла привести себя в порядок. Не знаю, почему он не остался в коридоре — честно говоря, тогда меня это мало волновало.

— Что было дальше? — скрестив руки на груди, вкрадчиво спросил завуч.

— Я поняла, что плохо себя чувствую, и позвонила Виктору Михайловичу — он был моим напарником в тот вечер. Тим же, видя мое состояние, провел меня до дома, — в конце девушка соврала, понимая, что эту информацию Павел Дмитриевич никак не проверит.

— Это все? — резко втянув воздух, спросил мужчина.

— Да.

— Кто-то может подтвердить ваши слова? — снова прохаживаясь по кабинету, спросил он.

— Фалеев и отчасти наш учитель физики.