Тебя мне подарили звёзды (СИ)

Киваю ему. Вместе вейпим около пяти минут. За Соболем приезжает Миха. Я жду, когда они свалят с горизонта и только после этого сажусь за руль. На заднем сиденье сопит моя пропажа. Внутренне улыбаюсь. Небольшая ответочка за вредность не помешает. Завожу мотор и плавно выезжаю с парковки. Жрать хочется, пиздец просто. Кроме кофе в моем организме ничего серьезного не было. Если бы феечка не была такой сучкой, то я бы отвез ее куда-нибудь поесть. Молчу. Телефон снова вибрирует на панели. Ксюша бросает на него раздраженные взгляды. Капаю ей на нервы. Намеренно тяну резину. С предками встречаться не хочется.

— Ты заслужил, — выпаливает. Первая нарушает тишину. — Не нужно мне указывать, где и с кем разговаривать, ясно? Ты мне не мамочка и не папочка. Раз на то пошло, и не брат вовсе. И в няньке я не нуждаюсь, если ты не заметил. Гид из тебя хреновый, и друзья у тебя такие же.

— Уверена? — сопит. Смотрю в зеркало заднего вида. Любимова фыркает.

— Нет. Не уверена, но могу предположить. Не дыши. Не пищи. Не икай, — нагло меня пародирует. — Диктаторские замашки будешь отрабатывать на своих детях, усек?

— Долго речь репетировала?

— Если только в твоем сне.

Усмехаюсь. Лучше тебе не знать, какие у меня могут быть сны, феечка. Сжимаю руль сильнее. Разговаривать с этой коброй вредно для здоровья, но язык так и чешется снова вывести на эмоции.

— К твоему несчастью, диктаторские замашки остаются теми же. Мне тебя сбагрили — мне и условия диктовать.

— Я об этом не просила, если что. Значит, условия отменяются.

— Я тоже не впрягался с малолеткой возиться.

— Мне уже восемнадцать, — закатывает глаза, — и ты не далеко ушел.

Скриплю зубами. Демон внутри тут же нашептывает извращенные варианты наказания для совершеннолетней сестрички. От грязных картинок перед глазами громко сглатываю. Такое ощущение, что секса в моей жизни никогда не было, и сейчас я готов кинуться на девочку из провинции, чтобы притупить чертовы инстинкты. Концентрируюсь на дороге. Уже стемнело. Аккуратно вливаюсь в поток транспорта, врубаю музыку и до дома веду на запредельной скорости.

Во дворе нас уже ждет «сюрприз» — батя подпирает свою тачку задом и хмурится. Ничего хорошего этот взгляд не транслирует. Паркую свою рядом и глушу мотор. Напряжение от Ксении чувствую, даже не глядя в её сторону. Тоже заметила, что мы под прицелом. Сейчас, сука, расстреливать будут. Первым открываю дверь. Прохладный воздух тут же влетает в легкие. К пацанам бы свалить, поугарать с ними, оторваться, а не лицезреть недовольную рожу предка. Любимова тоже выбирается из машины. Отец встречает тяжелым вздохом. Стреляет глазами в сестричку, а потом фокусирует внимание на моем довольном лице. Кроме наглости ничего там не увидит. Не я виноват. Хотели навесить мне хомут на шею? Навесили — разгребайте.

— Ксения, ты поднимайся, — говорит феечке, зависшей сбоку, — а ты мне объясни, на какой черт тебе телефон?! Я жду ответ, Ильяс!

Ну, блядь, зачем при ней…

9

Ксения Любимова

— Я тебя не узнаю, Ксюша, — мама ходит из угла в угол, крутя головой и активно жестикулируя, будто я сегодня банк обокрала и сообщила об этом всему миру, — неужели так сложно ответить на звонок? Впервые ты меня игнорируешь?

— Ты меня тоже, — складываю руки на груди и отворачиваюсь к окну, пока родительница в возмущении открывает рот, как рыбка. Я зла. На нее, на сводного братца, на отчима, да на всех! На весь гребаный свет! Ведь мне придется терпеть их общество все чертово лето, а я надеялась на другое. Во рту привкус горечи, и он не исчезает, особенно после моего позорного возвращения в квартиру Максимовых. Я не вписываюсь в эту идеальную обстановку! Можно было потерпеть идиота-Илью, если бы срок ожидания не был таким долгим. Комнату в общежитии мне выделят лишь с начала учебного года, а сейчас придется выслушивать морали о поведении. Не хотела я ни с кем разговаривать! Отвлечься от тяготящих мыслей пыталась! Даже рилс сняла с каким-то незнакомым мальчишкой. Не помогло. Мне плохо. Я свободной жизни хочу, а не придурка-гида под боком. Абьюзер хренов! Кривлюсь, вспоминая его условия. Я ему не собачка на выгуле!

— Знаешь ли, дорогая, так не пойдет, — мама останавливается напротив меня, шумно дышит, показывая всю степень недовольства, и меняет тактику. — Я — все-таки твоя мать. Я не позволю тебе так себя вести. Ты только вчера приехала и уже решила показать характер. Мы договаривались с тобой, Ксюша, что нужно адекватно воспринимать мое желание жить своей жизнью. Твой отец… Его никто не заменит, но я не могу вечно быть одна в угоду тебе.

— А я не собираюсь плясать под твою дудку в угоду тебе! — резко высказываю. Мама дергается, как от пощечины. У меня же сердце бешенный ритм набирает. У нас всегда с ней конструктивные диалоги. Вроде друг друга слышали, а может, я просто была удобной, пока кивала ей в ответ. Сглатываю от внутренней дрожи. Никогда не обижала родительницу. Даже словами. Сейчас не хочу. Во мне будто какой-то механизм сломался.