Тебя предупреждали…

Я позволила ему увести меня в кабинет миссис Рашолл, где мы просидели двадцать минут в ледяной прохладе кондиционированного воздуха, попивая воду и жуя апельсиновые дольки, пока медсестра проверяла мои жизненные показатели. В итоге она признала меня способной дойти до дома с Майком, но прежде позвонила маме и погрузилась в бесконечное обсуждение опасности обезвоживания.

Наконец мы в молчании отправились домой.

Заметив на подъездной дороге ярко-синюю машину бабушки Джейн, я почувствовала неимоверное облегчение.

– Пахнет вкусно, – прокомментировал Майк, шумно принюхиваясь.

– Да, – улыбнулась я. – Моя бабушка готовит как никто другой.

Он посмотрел на меня:

– Ты точно в порядке, Паркер?

– Да, думаю, мне просто нужно было охладиться в комнате с кондиционером.

Майк открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал знакомый голос:

– Не загораживайте дорогу!

Порыв душного ветра принёс с собой знакомое «топ-топ-топ».

Мы с Майком развернулись как раз вовремя, чтобы увидеть промчавшегося мимо нас на дикой скорости мистера Брауна. На нём были красные беговые шорты до колен, не скрывающие загорелых и мускулистых ног, выглядящих слишком молодо для его возраста. Он остановился в нескольких футах от нас и как ни в чём не бывало приступил к серии выпадов.

Сощурившись, я уставилась на знакомый до боли шрам, по какой-то причине уже не закрытый бинтами. Сейчас я стояла намного ближе, чем утром, и смогла разглядеть каждый его изгиб и край, а ещё – заметить в верхней части левой икры скопление маленьких коричневых веснушек в форме Малой Медведицы.

– Во даёт старикан! – восхищённо выдохнул Майк.

– Мой папа всегда делал выпады, – пробормотала я, борясь с вернувшимся головокружением.

– Я помню.

Мне было приятно, что он помнит.

– Просто поражаюсь, – добавил Майк, наблюдая за мистером Брауном, который начал прыгать из стороны в сторону и трясти руками, как боксёр перед важным боем. – Думаешь, он что-то принимает? Как ему это удаётся?

Что-то было не так. Этот шрам, веснушки, быстрый бег, слегка загнутые пальцы на ногах, загорелая кожа… Всё это порождало странное ощущение знакомой неправильности, и у меня от неё раскалывалась голова. Я закрыла глаза, затем снова взглянула на ноги мистера Брауна и опять зажмурилась, и так несколько раз. Наконец я расстегнула рюкзак, поводила рукой внутри и, нащупав найденный утром пляжный снимок, сунула его под нос Майку:

– Смотри.

Майк засмеялся:

– Классные шорты с акулами, мистер Паркер. – И вдруг он резко перестал улыбаться. Его коричневые глаза округлились. Подняв козырёк бейсболки, он взял фотографию, и его взгляд заметался между ней и мистером Брауном. Он ахнул: – Это что?!

– Да.

– Но этого не может…

– Я знаю. Но взгляни сам.

– Должно быть какое-то логичное объяснение, – выдохнул Майк.

– Объяснение есть, – сказала я, забирая у него снимок. – Только оно не логичное.

Глава 5

– Вот и ты! – вскричала бабушка Джейн, когда я вбежала в дом. – Моя дорогая девочка! Иди сюда, брось скорее этот тяжёлый рюкзак! Я приготовила твой любимый куриный пирог.

Я была вся мокрая от пота, но всё равно обхватила её руками и вдохнула полной грудью знакомый аромат лаванды и розмарина – спасибо домашним маслам, которые она регулярно наносит на свою морщинистую кожу и густую гриву седых волос.

Билли ткнулся холодным носом мне в ноги, напоминая о себе.

– Мама дома? – спросила я и, наклонившись, почесала ему шею.

– Прости, дорогая. Её вызвали, так что придётся тебе довольствоваться компанией одной старушки. – Она улыбнулась Билли. – И, конечно же, Билли. Хороший мальчик. – Она похлопала его по голове и кивнула в сторону кухни: – Идём, солнышко. Давай поедим, пока не остыло. Я оставила пирог греться в духовке.

Одного запаха куриного пирога бабушки Джейн было достаточно, чтобы стереть все воспоминания о сегодняшнем дне. Опустившись без сил на стул, я смотрела, как бабушка кружит в безмятежном танце по кухне под тихий перезвон своих многочисленных браслетов и бус. На боковом столе горела свеча, ещё одно её творение. Бабушка Джейн сама сушила травы, а потом развешивала сухие пучки над нашим кухонным окном. Зачем – я точно не знаю, потому что в готовке она их никогда не использует. Думаю, в прошлом маму это раздражало, но сейчас благодаря им дом казался теплее, будто бабушка всегда была здесь, пусть даже лишь мысленно.

Она достала из духовки золотисто-коричневый пирог, полный густой кремовой начинки, порезала его и под громкий аккомпанемент моего желудка поставила передо мной тарелку с огромной порцией.

– Бон аппетит! – с улыбкой пожелала она, тоже садясь за стол.

Я откусила и блаженно застонала:

– Объедение!

Бабушка довольно засмеялась:

– Ешь давай. Добавки будет много. – Она бросила кусок теста Билли, и его глаза засверкали, чего не было со смерти папы. Бабушка повернулась ко мне и улыбнулась. – Ну, рассказывай. Как дела в школе? Как тренировки? Всё-всё.

– У нас скоро соревнование со школой Бедфорда.