Тебя убьет только любовь (СИ)

На эту ее скромность я хохотнул про себя.

Как будто я сейчас вижу, что там у нее внизу. Я отнес ее к туалету и поставил на ноги. Она придерживалась здоровой рукой за стенку

— Справишься? — спросил ее

— Ага. Спасибо! — она торопливо поскакала через порог

— Там есть чистые полотенца, щетка зубная. Все необходимое. Не стесняйся — крикнул я в уже закрытую дверь.

Пока Надежда занимается собой я решил позвонить Кире Карловне.

Несмотря на ранний час и выходной день, Кира уже была на ногах. Я извинился за ранний звонок, но от меня отмахнулись.

— Доброе утро, Алексей Михайлович! Бросьте! Я же врач. Как там наша больная?

— Ночью у Надежды была температура. Сейчас она проснулась, температуры больше нет и она рвется домой. Я сказал, что пока вы ее не осмотрите и речи не будет о возвращении.

— Правильно сказали. Я буду через полчаса.

— Спасибо, Кира Карловна! Ждем.

Надежда выпрыгнула из туалетной комнаты придерживаясь одной рукой за стенку.

Отправился к ней, подхватил на руки.

От нее пахло свежестью. Она умылась и причесалась.

Мне было безумно приятно держать на руках эту девочку.

На своем веку в моих руках побывала не одна женщина, но вот таких теплых эмоций от такого простого деяния… Все в моей жизни уже давно потеряло остроту ощущений, эмоциональную перчинку, если можно так выразится.

А тут вдруг я опять испытываю давно забытые приятные волнения.

Даже не знаю, как понятнее объяснить…

Это как человек, который живет в жаркой и солнечной стране уже не обращает внимание на теплые дни, потому что они повторяются из дня в день. И вдруг он опять заметил яркое солнышко, тепло им даримое, радость от тепла и света. Опять, как в детстве, вдруг обостряются все чувства и душа наполняется радостью. Появляется неудержимая жажда жизни.

Хочется безумствовать, радоваться, петь, танцевать и, возможно, делать все это одновременно.

При этом не оглядываться на окружающих. Совершенно не задумываться о мнении других. Просто упиваться своими чувствами и радоваться жизни. Здесь и сейчас.

Вот что-то такое же происходило и со мной.

Я уже и забыл, как приятны могут быть настоящие эмоции.

Я давно привык их играть, а не испытывать.

А вот сейчас этот теплый, живой и такой беззащитный комочек на моих руках опять заставляет мое сердце биться сильнее. Ее свежий запах…

Пахло от нее моим же мылом и моей же мятной зубной пастой. Знакомые мне запахи по зубной боли.

Но вот от нее пахло так, что у меня даже голова закружилась. Все так банально и так остро!

Я даже сам немного испугался этой бури внутри себя.

— Отнести тебя в твою комнату? — вышло как то особенно хрипло

— А можно на кухню? Я бы выпила с вами кофе там. Мне скучно одной в комнате. — она даже не заметила моего смятения.

Но я же уже говорил, что давно и в совершенстве освоил игру в свои эмоции.

А она продолжила заглядывая в мое лицо с мольбой

— Я же не буду вам мешать?

— Конечно нет! — улыбнулся ей и еле сдержался, чтобы не прижать ее к себе сильнее.

И это были искренние эмоции с моей стороны. Что меня удивило в очередной раз.

Нет, я привык и умею дарить женщинам то, что они ждут от мужчин. Но все это не совсем то. Я хочу получать от них определенные ответные чувства и для этого мне совсем не трудно немного им подыграть. Я делаю это уже очень много лет…

Но вот рядом с этой девочкой во мне как-то все по другому.

И мое желание ее погладить по голове совешенно искренне.

Меня это и пугает и будоражит.

Такие совершенно новые чувства, как пузырьки шампанского…

Приятно и хочется еще.

— Сиди — наконец согласился я — Но если Кира Карловна тебе не позволит, то отправишься в постель

— Хорошо — покладисто согласилась она

А Кира Карловна, после осмотра, позволила ей не придерживаться постельного режима, но соблюдать покой. То есть она разрешила даже сидеть во дворе.

— Свежий воздух еще никому не вредил — мудро изрекла доктор — И тем у кого сотрясение он тоже показан. Более того: с моей личной точки зрения — намного полезнее валяния в душной спальне.

— У меня совсем не душные спальни! — праведно возмутился я

— А я и не про ваши спальни, Алексей Михайлович! Не обижайтесь, как маленький мальчик — по матерински потрепала она меня по плечу — Я в общем. Ну а в отношении больной: посиделки в саду — это самая большая уступка, которую я, как доктор, могу ей позволить. Извините, голубушка, но вам придется смириться с тем, что еще какое то время вам придется погостить в этом доме. Тут я смогу вас навещать. И когда увижу, что вам уже лучше, вот тогда и позволю отправить вас домой. Но при условии, что эта передислокация произойдет на машине, а не общественным транспортом.

Кира Карловна поочереди смотрела то на Надежду, то на меня.

— Вам все понятно, милочка? — строгий взгляд в сторону Надежды

— Да — тихо вздыхает она

— А вам? — обращение ко мне

— Все предельно понятно, доктор! — ответил я

— Вот и славненько! Ну на сим позвольте откланяться — Кира Карловна улыбнулась

— Спасибо, доктор! — мяукнула Надежда

— Я провожу вас, Кира Карловна! — улыбнулся ей и отправился за ней на выход.

Надежде было скучно.

И не удивительно.