Тебя ждёт наказание

Подхожу ко входу в клинику, но меня останавливает мужчина в синей форме.

– Куда собралась? – спрашивает и осматривает меня с головы до ног.

От его взгляда меня окутывает холод.

– Мне нужно к моему врачу. Срочно, – отвечаю я.

– У тебя терапия в определённое время, а сейчас… – он смотрит на свои часы на руке. – Не твой час, так что иди обратно.

– Вы не понимаете, мне срочно, – делаю шаг к нему, и он обращает внимание на то, как я нервно заламываю пальцы.

– В чём дело? – спрашивает подошедший к нам мужчина постарше.

– К Ксении Андреевной просится, – отвечает ему… надзиратель?! Пожалуй, можно их так называть.

– Отведи, а то потом огребём, – указывает он, и тот, что передо мной, тяжело вздохнув, словно ему навешали на шею избалованного ребёнка, пропускает меня внутрь через стеклянные двери.

Мы идём по незнакомым безлюдным коридорам, и в моей голове всё ещё больше смешивается. Что, чёрт возьми, со мной происходит?

Пространство вокруг наполняет трель телефонного звонка, и мужчина, что ведёт меня к Ксении, выругавшись себе под нос, достаёт источник звука и подносит его к уху.

– Подожди секунду, – говорит он в трубку, потом поворачивается ко мне. – Вот тут за углом первая дверь слева, и без глупостей, – тычет в меня пальцем.

Поспешно киваю и направляюсь в указанную сторону, только сворачиваю за угол и застываю на месте, услышав мужской голос из приоткрытой двери.

– Как идут дела? – спрашивает мужской голос с хрипотцой.

– Всё по плану, Анна Ковалёва не скоро выйдет отсюда, – отвечает ему Ксения. – А когда выйдет, то будет овощем.

– Отлично, я знал, что с вами приятно иметь дело, – говорит мужчина.

Осмелев, я максимально тихо приближаюсь к двери в попытке разглядеть собеседника моего психотерапевта и понять, зачем ему нужна я. Но едва слышные шаги заставляют моё сердце рухнуть в пятки, а тело прилипнуть к стене, так и не дав возможности увидеть, кто находится в кабинете.

Посмотрев по сторонам, понимаю, что никого нет, и мне просто показалось. Хорошо бы развернуться и уйти отсюда, чтобы не поймали с поличным, но ноги приросли к полу, а желание узнать, что происходит в этой клинике и со мной, выше страха быть пойманной.

А, может, у меня галлюцинации? Что не совсем здорова, я уже поняла, иначе как объяснить всплывшие обрывки воспоминаний? Возможно, это всё сны, вызванные моей нездоровой психикой после случившегося, и я воспринимаю их как реальность.

И парень этот, что подошёл ко мне во дворе, с ним тоже что-то не так. Откуда у меня воспоминания с ним, если первый раз его вижу?

Одни вопросы, на которые у меня нет ответов. Но самый главный вопрос: почему эти обрывки всплыли сейчас, и сколько раз это уже происходило?

– Девочка сильнее, чем кажется, мне приходится на многое идти, чтобы признать её…

– Я понял, – обрывает её мужчина. – Я удвою сумму, а могу и утроить, если она с собой что-нибудь сделает и избавит всех от проблем.

– Вы понимаете, что это уже преступление? – возмущённым голосом обращается к нему Ксения. – Одно дело кормить её психотропными, а вот это…

– Никто ведь не говорит, что вы должны сделать это своими руками, – обыденным тоном говорит он. – Я уверен, что вы можете довести её до нужного нам исхода.

– Вам, это нужно вам, – поправляет его Ксения. – Что она вам такого сделала, что вы хотите её смерти? – спрашивает она, и я даже дыхание задерживаю, чтобы услышать каждое его слово.

– Это не ваше дело, – раздражённо отвечает он. – Скажу только одно: прежде чем раздвигать ноги, убедитесь, что это хорошо для вас закончится, – добавляет мужчина, и меня словно головой о стену приложили.

Вот и ответ на все мои вопросы.

Поговорить с Ксенией я, естественно, передумала и, развернувшись, побежала обратно во двор. Только перед самым выходом убавила шаг и мимо «надзирателей» прошла спокойно. А вот куда идти дальше и что, в принципе, делать, я не знаю. Возвращаюсь на своё местечко у дерева, сажусь на землю и, обняв колени руками, утыкаюсь лбом в них и даю волю эмоциям.

Значит, Филипп решил избавиться от меня и ребёнка одновременно, одним выстрелом двух зайцев. Почему? За что он так со мной? Я ведь ничего от него не потребовала, не бегала за ним после того, как он воспользовался мной и выбросил. Чем мы ему помешали? Что я ему такого сделала, что он решил обратиться к отцу, чтобы избавиться от нас.

Каким уродом надо быть, чтобы убить собственного ребёнка и внука? Я им этого никогда не прощу и просто так не оставлю. Надо выбраться из этой тюрьмы и не дать так называемым врачам пичкать меня таблетками. Не знаю, что у меня получится, раз я не помню почти ничего. Кто знает, что они со мной ещё делают, никому нельзя доверять. Надо дождаться Артура и сказать ему всё, он ведь навещает меня? Должен, не бросил же меня на произвол. Он не мог.

– Опять плачешь? – раздаётся над головой уже знакомый голос.

– Нет, это от солнца, – нагло вру и вытираю мокрые щёки.

– Ну конечно, – усмехается парень и садится рядом со мной.

– Что тебе надо? – нервно спрашиваю, повернувшись к нему лицом.

– То, что и тебе: выбраться отсюда, – ошарашивает меня своим ответом.