Течение Алкиона. Антология британской фантастики

Он откинулся назад и радостно потер свои волосатые руки.

— Ты слышал, пошел против нас?! Первый раз подобное слышу.

— Этот тип еще пожалеет об этом! — пророчески произнес «человек-резина».

— Идиоты! — сказал кто-то. — Мертвые не раскаиваются!..

Глава 4

Посмотрев в окно, Лайна увидела, как он возвращается, пересекая сад. Ее прекрасные глаза выражали осуждение. Она отошла от портьеры.

«Он вернулся. Что-то, очевидно, сорвалось». Она открыла дверь в соседнюю комнату:

— Я отказываюсь присутствовать при вашей встрече. Зло — это зло, а добро — это добро. Я не могу думать по-другому, даже если это нужно для выхода из подобной ситуации.

— Не оставляйте меня наедине с ним! Не оставляйте, умоляю вас! Я не владею собой. Я попытаюсь его убить, хотя он может это сделать гораздо раньше…

— Вы не сделаете ничего подобного, — приказала осуждающе она. — Вы что, способны убить себя самого, свое собственное Я?

Она сделала паузу, услышав, как мысленно ее позвали: «Лайна!» — но не ответила.

— Помните о своем обещании: беспрекословное подчинение. Делайте все, что он вам прикажет. Это единственное, что вам остается.

Она закрыла дверь, оставив его наедине со своими мыслями.

Кто-то вошел в комнату и через стены вошел с ней в контакт:

«Все идет хорошо, Лайна. Через минуту мы можешь войти».

А затем вслух, обращаясь к несчастному:

— Вы готовы к возвращению?

В ответ молчание.

— Я уверен, что вы хотите вернуться, не так ли?

Послышалось бормотание:

— Проклятый вампир, конечно же хочу!

— Тогда готовьтесь.

Лайна закрыла глаза, хотя и ничего не видела. amp; соседней комнате послышались тихие стоны и всхлипывания. Она встала и с суровым выражением лица направилась к двери. Открыв ее, она увидела сидящего на надувной софе Стина, бледного и растерянного.

Рейвен в это время говорил Стину:

— Я воспользовался вашей телесной оболочкой. И хотя вы — мой враг, прошу прощения. Не очень хорошо использовать в своих целях живых людей без их на то согласия.

— Живых? — Стин побледнел еще больше, услышав это слово. — Из этого следует, что использование мертвых позволительно? — В голове у него был полный сумбур. — Вы хотите сказать, что…

— Не торопитесь с выводами, — посоветовал Рейвен, читая его мысли словно открытую книгу. — Возможно, вы и правы. А может быть, и ошибаетесь. Во всяком случае, это вам никак не поможет.

— Дэвид! — позвала Лайна, глядя в окно. — А если они вернутся, подготовившись получше и с подкреплением?

— Обязательно вернутся! — беззаботно подтвердил он. — Но пока будь спокойна. Я рискую, исходя из принципа, что им и в голову не придет, что дичь опять полезет в западню. Но рано или поздно они до этого додумаются и тогда вернутся. Но будет уже поздно.

Дэвид вновь повернулся к Стину:

— Они сейчас всю планету переворачивают вверх дном, придавая моей персоне чрезмерную важность. Кто-то сообщил им обо мне всю информацию. Именно поэтому они так переполошились. Кто-то из очень высоких сфер, ведающих делами Земли, предал правительство. Вы знаете, кто этот человек?

— Нет.

Дэвид без колебаний поверил, так как в мозгу Стина не было даже намека на имя.

— Кроме того, они уже ищут вас.

— Меня?! — Весь дрожа, Стин все же попытался овладеть собой.

— Да, вас. Я совершил серьезную ошибку. Я просчитался, занявшись командиром вашего корабля. Он был не просто «пиротехник». Интуитивно он обладал довольно развитым экстрасенсорным видением мира. Это позволило ему то ли увидеть, то ли почувствовать и оценить вещи, которые он не должен был знать.

Дэвид искоса посмотрел на Лайну, которая нервно гладила рукой горло.

— Я этого не ожидал. Ничто не говорило об этой его способности, и я был захвачен врасплох, — продолжал рассказывать Дэвид. — Это похоже на мутанта тринадцатого типа, «пиротехника» с экстрасенсорным восприятием. Он сам еще не понял, чем обладает, а следовательно, не пользуется этим, что не похоже на обычных мутантов. — Рейвен уставился в пол, чиркая носком ботинка по ковру. После паузы продолжил: — Едва я вошел с ним в контакт, он понял меня так, как вы никогда не поймете… и оказался неспособным выдержать испытание истиной. И в этих условиях он предпринял безнадежную попытку самосохранения, которую счел единственно возможной. Ясно, что он ошибся. Но в кризисной ситуации люди не часто следуют логике. Таким образом, он стал для меня бесполезен.

— Что вы хотите этим сказать? — с ужасом спросил Стин.

— Только то, что он сошел с ума, — ответил Рейвен. — А все думают, что виноваты в этом вы!

— Я? — словно эхо отозвался Стин. — Мое тело?

Он вскочил на ноги, ощупал лицо и грудь и посмотрел в зеркало.

— Мое тело! — повторил он. — Но это был не я! — горячо запротестовал Стин.

— Попробуйте убедить их в обратном.

— Они приставят для работы с моим мозгом телепата, и тот определит истину. Я не смогу внушить ему какую-либо историю, полную лжи… Это невозможно! Поэтому они поймут меня.

— Нет ничего невозможного. Это слово должно исчезнуть из словаря. В действительности же, если бы с вами поработал более сильный, чем вы, гипнотик, то вы могли бы заполнить ложью все космическое пространство до Альдебарана…