Течение Алкиона

— Я полагаю, ваш папочка вручил бы двадцать тысяч без тени сомнения, — сказал я насмешливо. — Просто так, ради былых времен его сына.

— У нас есть кое-какие связи на линии звездолетов, — сказала она.

— Меня не взяли бы работать на лайнер. Я — вольный торговец. Но в любом случае, спасибо. Каким образом у старика оказались связи в этой области? Играет в гольф с членами экипажей лайнеров?

Мои слова вызвали раздражение, и она не стала вдаваться в объяснения. Только сказала:

— Это мои знакомые, а не его.

Больше она ничего не добавила, и я сделал вывод, что у нее есть дружок среди космонавтов. Если бы немного дольше поразмышлять над этим вопросом и дать ей возможность рассказать, я мог бы избежать больших недоразумений в дальнейшем. Но я этого не сделал.

Я сказал:

— Послушайте, вам незачем беспокоиться обо мне. Я ничем не отличаюсь от трех или четырех сотен других пилотов, путешествующих по Течению, болтающихся по порту и пытающихся найти корабль. Для вас я никто, если не считать, что я оказался в том месте, где умер ваш брат. Это не делает меня героем, как он считал. Это не делает меня чем-то вроде бедною родственника для его семьи. Вы мне ничего не должны за его часы и солнцезащитные очки. Как бы то ни было, более того — папочка уверен, что я получил свои чертовы деньги. Хватит, чтобы добраться до Сеймура. Я смогу снова получить оплачиваемую работу в течение года.

— Но ведь вам не будут платить, — заметила Ив. — Будут платить только компании «Карадок». Паршиво. Но это лучше, чем доживать свои дни на той черной горе. Вы и в самом деле лучший пилот Галактики, мистер Грейнджер? — неожиданно спросила она.

Я не мог определить, смеется она надо мной или нет.

— Нет, — ответил я. — Есть тысячи таких же, как и я, и даже лучше. Просто так получилось, что я один из тех, о ком говорят. Не мое умение летать принесло мне репутацию, а те безумные места, в которые заманивал ваш брат.

— Мог бы какой-нибудь пилот, лучший, чем вы, избежать крушения?

Опасная почва. Будь осторожен.

— Никто не мог, — сказал я. — Корабль вырвало из моих рук на скорости в двадцать пять тысяч. Пыль оторвала броню — это ерунда. Но повреждение, или что там было, лишило меня малейшего шанса.

— Полагаю, вы и до этого сталкивались с пылью и искривлением, — сказала она задумчиво.

— Конечно, сталкивался. Послушайте, я не убивал вашего брата. Я не мог бы спасти его. Никто не мог бы, наверное. О’кей. Я не лучший пилот из существующих ныне. Но я, черт возьми, намного лучше тех, которых выпускают школы, чтобы нянчиться с лайнерами. Я не тратил время на то, чтобы выучить, что нужно делать, если порвется цепочка в туалете капитана. Свои молодые годы я провел, изучая моторы и пытаясь научиться чувствовать корабль. Когда заклинило рычаги управления «Джевелин», со мной едва не произошел серьезный приступ. Сейчас вы мне верите?

— Я вам верю, — сказала Ив прямо. — Где мне вас найти, если я подыщу вам работу?

— Забудьте об этом, — сказал я.

— Вы не хотите никакой помощи, так?

— Ага.

— Но это не потому, что вы слишком гордый. Вы просто не хотите иметь ничего общего с нами. Вы хотите забыть нас, стереть нас в своей памяти.

— Я выполнил то, ради чего приехал сюда. Я не хочу быть героем вашего брата или его тенью. Я отдал вам его вещи. Он умер — я должен жить дальше. Лэпторн умер. Он больше не играет роли.

— Вам нравился мой брат?

Последовала пауза, во время которой она ставила скайрайдер у монорельсовой платформы. Я выбрался наружу, она тоже, следом за мной. Поезд должен был отойти не раньше чем через десять минут. Она не уходила.

— Мы были очень разные, — сказал я.

— Вам он нравился? — настаивала она.

— Конечно, нравился. Мы впихнули себя в один и тот же маленький корабль на пятнадцать лет, не так ли? Вы думаете, мы выдержали бы это, если бы не могли выносить друг друга?

Возможно, и нет. Пятнадцать лет — большой срок. Но первая часть была ложью. Нет, мне не нравился Лэпторн. Никогда. И никогда не мог бы понравиться. Но ей я этого говорить не собирался.

Она прошла несколько ярдов вдоль платформы, затем повернулась ко мне. Странно, что можешь не замечать кого-то на расстоянии двух футов — всегда умудряешься смотреть мимо них или рядом с ними. Но на расстоянии пяти или шести ярдов они всегда в поле вашего зрения. Вы не можете смотреть мимо них. Вы должны их узнавать. Сейчас мне пришлось смотреть на Ив Лэпторн — может быть, впервые.

Она не была хорошенькой, если судить по стандартам нашей планеты, хотя на Венце и казалась бы славной. Она была очень похожа на своего отца, но не слишком на брата. В ее манерах проглядывала холодная деловитость отца, у нее было его решительное выражение лица, его скучная поза. В ней, может быть, и было немного от Майкла Лэпторна, но двигалась она иначе.

У нее не было его способности ориентироваться в окружающем мире. У нес было направление и импульс, но только прямо. Никаких взглядов по сторонам, никакого любопытства. Застывший ум.

— Где мне вас найти? — снова спросила она.

Я дал ей адрес Хэролта.