Течение Алкиона

— Я забыл тебя, — пожаловался Ротгар.

— Ничего, — сказал я. — Не успел я вернуться с Могилы Лэпторна, как Течение пришло за мной. Оно наступает мне на пятки, и я не могу стряхнуть его, куда бы ни направлялся.

Ротгар не стал повторно сетовать. Он решил, что я пьян.

Я откинулся в своем кресле, задумавшись. Связи между дель Арко и Ив Лэпторн, между Новой Александрией и мною, между моим классом пилота и кораблем — все это было теперь существенным. Но кто-то имел возможность побеспокоиться о том, чтобы соткать паутину из этих связей, и из этой паутины мне не вырваться. Новая Александрия, конечно. Компьютер. Хитрые мозги. Они любили вещи приятные и аккуратные. Им нравилось создавать такие ситуации. И они их создавали. Только теперь они сверяли свои ответы со скользкими правилами.

Я всегда любил новоалександрийцев, когда работал на них прежде. Но теперь меня точило необычное раздражение. И главное, я не верил, что заслуживаю стольких хлопот.

— Хочешь еще выпить? — спросил Ротгар. — Я плачу.

— Отлично, — сказал я. Он ушел к бару, затем вернулся назад ко мне.

— Ты — пилот «Хохлатого Лебедя»? — спросил он.

— Да, — сказал я, соглашаясь со своей судьбой. Он ухмыльнулся.

— С тобой будет хорошо летать, — сказал он. — Мне нравится пилот, который знает, что он может сделать с кораблем. За пределами Венца, говорят, ты — самый лучший. Я тоже всем так говорю. И ты это знаешь.

— Знаю, — сказал я. — То же самое я говорил о тебе. Может быть, мы говорим о работе, которую не можем выполнить сами.

Он рассмеялся.

— Им не следовало бы называть корабль таким именем, — сказал он. — Но оно не так плохо, как прочие. Это мы переживем.

Затем мы выпили.

9

Джонни разбудил меня на следующее утро, подтянул в сидячее положение и сунул в руку чашку кофе.

— В чем дело? — захотелось мне знать. — Я не настолько пьян.

— Ив внизу, — сказал он.

Я было застонал, но подумал, что не стоит.

— Что ей нужно? — ровным голосом спросил я.

— Вы не знаете, зачем вы ей понадобились?

— Только не надо…

— А вы когда-нибудь прекратите? — перебил он. Я понял, что он чем-то обеспокоен.

— Я вчера не очень хорошо себя вел? — догадался я.

— Вы были немного надоедливы, — сказал он.

На этом и закончились мои попытки сделать какие-то возражения и обсуждать этот вопрос. Джонни был явно на стороне дель Арко. Это можно было понять: малыш никогда не был в космосе. Я заглотнул кофе и отдал ему чашку.

— Холодный, — заметил я.

С деланной неторопливостью я оделся и спустился вниз. Ив сидела, а Джонни стоял опираясь на стену и жадно глазел на нее. — Не хотите ли прогуляться? — спросила она.

— Зачем?

— Я хочу поговорить с вами.

— Не об этом же проклятом корабле?

— Не совсем, — сказала она. — Я хочу расспросить вас о Майкле:

Я кивнул. Джонни выглядел совсем несчастным, когда я проходил мимо, но я лишь беспомощно пожал плечами. Он сделал то же самое.

Солнце светило ярко, но было сыро. Облака все еще плыли на север, а мостовые были влажными от дождя, который лил всю ночь. Мы брели в направлении северо-восточной части города. Этот район Нью-Йорка не был идеальным местом для прогулок, но у Ив было что-то на уме, реальное или воображаемое, и она не обращала ни малейшего внимания на окружающую нас убогость.

— Тот мир, где погиб Майкл, находится на краю Течения? — спросила она.

— Да, неподалеку от Венца, — сказал я.

— Что вам понадобилось в Течении? — Она не хотела ходить вокруг да около. Я понимал, к чему она вела.

— Я уже говорил вам, — сказал я. — Мы делали переход к Холстхэммеру из Азадикта в поисках груза.

— Вы не собирались искать «Потерянную Звезду»?

— Нет, не собирались.

— Куда же вы намеревались доставить груз, который получили бы в Холстхэммере?

Я пожал плечами.

— Куда-нибудь; в зависимости от того, что это было. Вероятно, попытались бы взять ткани или что-то вроде этого для мира под названием Розрок. А с Розрока, если бы все сложилось удачно, можно было бы что-то захватить на Холстхэммер.

— Значит, какое-то время вы планировали находиться вблизи Течения?

— Да, думаю, неподалеку. Вашему брату там нравилось. Но находиться поблизости от Течения и быть в нем — это разные вещи.

— Я прочла вчера вечером некоторые письма Майкла. Он упоминает «Потерянную Звезду» дважды. Один раз в письме из Холстхэммера, а второй раз, когда вы приземлились на планете на краю Течения. Чья идея была лететь туда?

Внутренне я застонал. И раньше у меня закрадывалось подозрение, но я никогда серьезно не считал, что Лэпторн может иметь виды на сокровища «Потерянной Звезды». Даже Лэпторн…

— Это была идея Майкла, — ответил я ей.

— Для вас это имело значение?

— Что именно?

— То, что Майкл погиб оттого, что собирался лететь за «Потерянной Звездой»?

— Вы считаете, что мне следовало ринуться туда, чтобы вместе с ним погибнуть в этой безумной затее? — спросил я. — Из преданности? Или из-за эмоций?

— Но он на самом деле хотел попробовать или нет?