Течение времени

– Алеша, ты знаешь, когда годы с людьми работаешь в одном месте или по соседству, да еще в таком маленьком городке, как наш, то даже секреты из сейфов перестают быть секретами. Подбор кандидатов в партию – действие полусекретное или для служебного пользования. Сначала первичные организации готовят список своих кандидатур, затем их мусолит райком, а потом приглашают на собеседование со старыми членами партии, а те читают, что пишут рекомендующие, задают дурацкие вопросы, поскольку сами забыли устав, а программу тем более. По твоей кандидатуре возникли сомнения – родственница, известная своей деятельностью в райцентре – невозвращенка. Пятно на весь район, а тут еще райком ее пригрел. Будет драка – делать-то им не хрена, а тут есть возможность подсмотреть через замочную скважину за людьми, чьи интересы им незнакомы и недоступны. Рассуждают примерно так: была такая красавица, «красавица» – не по-доброму, а с иронией говорить будут, в парткабинете выступала с лекциями, стихи читала, говорила складно без бумажки, все по памяти, одевалась как-то не по-нашему, по-иностранному скорее всего, правда, обходительная, вежливая в обращении, будто простая, а оказалась змеей подколодной – удрала к империалистам. А ее родственник тоже хорош – заведующий мастерской в МТС – ребятишкам с курсов трактористов пластинку немецкого Вагнера ставил, тоже лекцию читал в парткабинете о музыке без бумажки. Ему бы о тракторах, о ремонте, о запчастях, а он о музыке. А жена его, сестра невозвращенки, операцию Николаю Николаевичу делала, как будто своих врачей нет. Странная семейка, учителей у себя собирают, как будто на чай, бдительными надо быть, те ли люди у нас осели? Вот так, Алеша, они думают и обсуждать тебя будут. Они считают себя солдатами партии, верят в великого вождя всех времен и народов, как попы в Бога, а обновление в партии, которое начинается, не видят и слышать об этом не хотят. Шлейф этой заскорузлости потянется еще на долгие десятилетия, хоть я и не пророк.

– Теперь послушай, что я думаю о своем вступлении в партию. Я, как и подавляющая часть народа, верил в Сталина. Мы победили в войне, была эйфория, радость, счастливое возвращение уцелевших, пол-Европы с нами… Теперь будем строить социализм и передавать наш опыт в братские страны. Это такое счастье, что мы родились в стране победившего социализма. Русский язык будет всемирным языком, и не какой-то там английский или французский, а русский, на котором говорят народы победившего социализма. Так думали некоторые, а абсолютное большинство вообще не думало о политических проблемах. Мы победили – и это главное. В своей основе народ аполитичен, послушен и безынициативен. Как живут люди в других странах, слышал? Забастовки, капиталисты выжимают из трудящихся последние соки, безработица, нищета. Но почему глушат радио? Глушат, значит, так и надо, обойдемся без «ихнего» вражеского голоса. Теперь, после смерти Сталина, врагом народа оказался Берия, его правая рука. «Правда», раздувавшая дело врачей-отравителей, не покаялась перед пострадавшими и перед народом в гнусном вранье, но движение за обновление партии началось. Оно еще очень робкое, но оно идет. И я должен помочь этому движению в партии, вот почему я в нее и вступаю.

Через несколько дней Алешу пригласили на комиссию по приему в партию. В комиссии сидели человек пять пожилых людей. Один из них, маленький старичок, приставив к уху руку и весь подавшись вперед, задал первых два вопроса:

– В каком году была Великая Октябрьская социалистическая революция и революция в 1905 году?

– Тихон Иванович, – сказал председательствующий, – это легкие вопросы, он их знает, ему надо посложнее.

– Посложнее? Посложнее я и сам забыл, – проворчал старичок.

– Ладно, – согласился председатель, – ты свой вопрос задал. Теперь пускай другие задают.

– Пускай – согласился старичок.

– Нина Ивановна, вы, кажется, хотели задать вопрос?

– Да, пожалуйста, ответьте: когда произошел раскол в РСДРП, и в чем его причины?

Алеша стал рассказывать о дружбе Ленина с Мартовым-Цедербаумом и об их постоянном споре о путях развития партии – демократическом или на основе диктатуры пролетариата.

– Так, так, – сказал председатель, – разговор у нас доверительный, не так ли? Так кто же такой Цедербаум? Судя по фамилии – еврей?

– Вот насчет национальности – не знаю, паспорта не видел, по фамилии – возможно. А вот что у него был псевдоним – это точно, как и у других членов ЦК. Под фамилией Мартов он фигурирует в истории партии.

– Ну, надо же, Цедербаум и тогда уже пролез в партию, – сказал председатель. – По истории вопросов нет? Вижу, что нет, вижу! Теперь по Уставу. Я сам задам вопрос – с какой целью вы хотите вступить в партию?

– Хочу своей работой поддержать решение ЦК об избавлении от Берии и его подручных, хочу строить социалистическое государство.

– А как вы собираетесь поддерживать решения ЦК о товарище Берии?

– Во-первых, он партии не товарищ.

– Это еще как сказать. Поживем – увидим, – заметил председатель.