Течению наперекор

«Перечитал и дополнил выписки из Геродота и Ксенофонта. Принялся за Плутарха. Тут выяснилась досадная «накладка». При первом чтении я не очень заботился о выборе издания. Воспользовался «Избранными биографиями в переводе Лурье издания 1941 года и «Жизнеописаниями» в переводе Герье издания 1862 года. А оказалось, что в 1961 году вышли «Сравнительные жизнеописания» — научное издание в новых переводах. Если когда-нибудь (а вдруг!) моя не написанная еще книга будет издаваться, то ее редактор, естественно, потребует цитирования по последнему изданию. Черт с ним! Сделаю лучше сейчас. Так что, перечитывая и дополняя, еще и переписываю наново то, что было выписано раньше. Как со всяким досадным трудом, хочется разделаться с этим поскорее. Поэтому работаю плотно. Вчера, например, «отработал» биографии Солона и Фемистокла. Сегодня собираюсь разделаться с Аристидом и Кимоном. Потом день на Перикла и полдня на Алкивиада. К концу недели надо со всем этим закончить. Начать перечитывать конспекты и думать...»

14 января 1986 года (из дневника)

«Итак, все кончено!..» Позавчера завершил подготовку материалов для книги. Добавил еще один диалог Платона, которого у меня не было. Все! Хватит. Пересчитывать страницы конспектов — лень. Но с учетом интенсивной работы последних двух недель, их не менее 1100.

Закончился однообразный, изнурительный, но простой и привычный труд отбора, конспектирования, накопления материала. Не нужно более спешить в библиотеку, не висят над душой сотни еще не прочитанных страниц. Тишина, покой! Надо начинать плавание, оттолкнуться от берега. Как? «Куда ж нам плыть?» Страшновато...»

27 января 1987 года (из дневника)

«Пишу в Звенигороде, в гостинице, куда уехал один на недельку — отдохнуть и походить на лыжах. Дело в том, что книга моя, увы, написана.

«Миг вожделенный настал:

окончен мой труд многолетний

Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня?

Или жаль мне труда,

молчаливого спутника ночи,

Друга Авроры златой,

друга пенатов святых?»

Машинистка начинает печатать второй, переработанный вариант рукописи. Дальше, если прочитают Сашура и Натан, сделают свои замечания, то, возможно, будет еще одна переработка. Но пока все, что я мог — сделано. И не только мной, но и Линкой. Она прочитала весь переработанный вариант и выловила из него кучу «блох» — стилистических огрехов, повторов и прочих незаметных автору небрежностей. Я все покорно и с благодарностью выправил.

Явно нет у меня вкуса к настоящему писательству, поиску «магии слова». После того как мысль выражена достаточно точно и кратко, мне неохота искать лучшие, более яркие или там образные выражения. Мысль от этого ничего не выиграет! Если пользоваться высокими определениями, я не художник, а мыслитель. Что и естественно, если принять во внимание опыт почти всей жизни. Наверное, и не надо пытаться изменить эту ситуацию. Будь самим собой! И постарайся сделать максимально возможное в этом качестве.

По сравнению с первым вариантом рукопись сокращена процентов на двадцать».

21 февраля 1987 года (из дневника)

«18-го на «среде» читал ребятам очередной кусок из своих «греков». Кульминационная точка книги — моя оценка деятельности Перикла и Сократа. Слушали очень хорошо, с полчаса задавали вопросы, а потом до полуночи в «курилке» (то есть на кухне) дискутировали на тему о возможности «направляемой демократии» и прочем в связи с прочитанным. Выпросили у меня третий экземпляр рукописи для того, чтобы прочитать то, что пропустили из предыдущего. Интерес живой, и это очень приятно. Может быть, я действительно написал нечто стоящее. Дима Юшин предложил организовать ксерокопирование рукописи, разделив ее по частям, так как многие из них имеют доступ к ксероксам и ЭВМ. Не думаю, что это реально, но само желание — лестно. Кстати, Леша Иванов сказал, что на мехмате «ходит» мой реферат по Толстому («Общественные и религиозные взгляды Л. Н».). Наверное, его пустило по рукам семейство Гамбарянов, которые в прошлом году его размножили. Так что «дело дает ростки».

В начале июня Натан Эйдельман сказал, что прочитал мою рукопись. Я его затащил к себе домой. Удивительный он все же человек! При такой собственной нагрузке он действительно прочитал (не «пролистал») всю рукопись. Я в этом убедился, когда выслушал его разбор рукописи. Все записал на магнитофон. Буду вдумываться. Замечания есть, но возражений нет. Он сказал, что ему все было интересно. Сам тоже высказал много интересных мыслей. Но одно из его предложений поставило меня в тупик. Он посоветовал включить в книгу обзор эволюции идеи демократии в последующей истории — от Монтескье до американской конституции! «Не по Сеньке шапка!» Он все мерит «аршином» своей эрудиции.

31 августа 1987 года (из дневника)