Течению наперекор

Однако Цезарь не оценил степень готовности римского общества к столь резким переменам. Его первые шаги, по-видимому, не встретили понимания и одобрения сограждан. Древние авторы не упоминают о любви к нему римского народа, хотя бы отдаленно напоминавшей чувства, которые ранее удалось завоевать Помпею (если, конечно, оставить в стороне любовь и преданность Цезарю его солдат). Успешность заговора сенаторов тоже свидетельствует о непопулярности Цезаря. Вряд ли заговор, возглавленный Брутом, оставался тайной для всех граждан Рима.

Убийство Цезаря описывалось неоднократно (описано и в книге). Понятно, что когда весть о нем проникла в город, его население попряталось по домам — в Риме оставалось немало ветеранов Цезаря, опасались их слепой и кровавой мести. Светоний лаконично описывает это мгновение:

«Все разбежались. Бездыханный он остался лежать, пока трое рабов, взвалив его на носилки, со свисающей рукою, не отнесли его домой».

Не знаю, как ты, читатель, а я невольно содрогаюсь, воображая опустевшие улицы Вечного города, по которым испуганные рабы влекут окровавленное тело величайшего из его граждан, а рука, еще недавно державшая бразды правления полумиром, как плеть раскачивается в такт их торопливым шагам.

***

Юлий Цезарь не оставил преемника. Все его должности были выборными или назначенными лично ему сенатом. Правда, в последний год жизни он усыновил 18-летнего сына своей племянницы Гая Октавия, после чего тот стал именоваться Гай Юлий Цезарь Октавиан или попросту — Октавиан. Его Цезарь в своем завещании назвал наследником, но это касалось только имущества и исполнения предсмертной воли: раздать всем горожанам по 75 денариев его собственных денег и передать в общее пользование принадлежавшие ему сады за Тибром. Внучатого племянника он собирался испытать в деле — взять с собой на войну с Парфией. В день смерти Цезаря Октавиан находился в Македонии, где формировалась армия. Он немедленно возвратился в Рим. Мальчик был честолюбив и в душе питал надежду стать преемником славы Цезаря. Возможно, что тот рассказывал ему о своих далеко идущих планах. Ветераны Цезаря горячо приветствовали приемного сына своего любимого полководца.

Был и другой человек, с б`ольшим основанием надеявшийся стать преемником Цезаря — лучший из его полководцев, друг и соратник Марк Антоний. Ему уже почти сорок лет. После смерти Цезаря он единственный консул. Ему Кальпурния, вдова Цезаря, передала все бумаги и деньги мужа. Сразу по приезде в Рим Октавиан встречается с Антонием, спрашивает у него деньги отца для раздачи их, согласно завещанию, народу. Тот отвечает, что деньги забрали сенаторы и вообще разговаривает с мальчиком холодно и свысока. Между ними вспыхивает вражда. Октавиан на деньги своего родного отца набирает войско из ветеранов Цезаря. Сенат, по рекомендации Цицерона, возводит его в ранг сенатора и назначает командующим своей собственной армией (как ни слаб сенат, римляне, по традиции, заботятся о законности своих действий!). Сенаторы боятся мести Антония. 18-летний Октавиан, как им кажется, будет легко управляем. Антоний тоже набирает войско из ветеранов Цезаря. Дело доходит до столкновения двух армий, когда ветераны сражаются друг против друга. Потом ситуация для них разряжается.

Сенат объявляет Антония мятежником, а Октавиану в то же время отказывают в звании консула, которого тот домогается, опираясь на свое войско. Это сближает Антония и Октавиана. Кроме того, оба они жаждут отомстить Кассию и Бруту. Те, еще согласно прижизненному распределению Цезаря, уехали наместниками: Брут — в Македонию, Кассий — в Сирию. И тоже собирают войска, понимая, что столкновение неизбежно. Ситуация заставлет Антония и Октавиана объединить свои военные силы. Вместе они ведут свои армии в Македонию. Там, близ города Филиппы, их ожидают армии Брута и Кассия. Четыре войска начинают сражение, в конце которого Кассий, ошибочно полагая, что оно проиграно, приказывает своему оруженосцу убить его. В течение месяца Брут отсиживается в укрепленном лагере. Потом под давлением своих солдат вступает в открытый бой. Его противники, благодаря опыту Антония, снова побеждают. Брут бежит. Его преследует наемная варварская конница. Друг Луцилий намеренно отстает и выдает себя за Брута. Варвары поворачивают и везут его к Антонию. Брут, оторвавшись от преследователей, спокойно прощается со своими спутниками и бросается на меч. Чувство собственного достоинства не позволяет обоим римским полководцам оставаться жить после поражения их армий.