Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

К строительству Михайловского замка прикомандировали архитекторов И. Гирша и Г. Пильникова и каменных дел мастеров Луиджи и Джованни Руска. Общее же руководство строительством Михайловского замка император поручил Винценцо Бренне. Роль чертежника при нем тогда исполнял молодой Карл Росси.

4 марта 1797 года, перед отъездом на коронацию в Москву, Павел I повелевает: «Строение Михайловского дворца поручить беспосредственно нашему архитектору коллежскому советнику Бренне».

В. Бренна

Дальнейшее осуществление проекта В.И. Баженова проходило уже под руководством В. Бренны, тот был не только архитектором, но и незаурядным художником-декоратором, что, по всей вероятности, и позволило ему внести значительную долю своего творческого участия в проект мэтра В.И. Баженова, главным образом в оформлении замковых интерьеров.

Павел I, принимавший активное участие в проектировании замка-крепости, приказывал безоговорочно вносить в проект свои замечания и не всегда понятные зодчим предложения. Предложенная императором восьмиугольная форма внутреннего замкового двора, вероятно, должна была постоянно напоминать всем, что он является гроссмейстером Мальтийского ордена (мальтийская звезда имела восьмиугольную форму). Декораторам замка при отделке помещений император приказывал использовать понятные лишь ему одному замысловатые символы и аллегории.

В приказном порядке строители тогда соорудили в восточной части фасада замка широкую парадную лестницу, ведущую в «никуда». Справа же от нее, по распоряжению монарха, поставили роскошные дворцовые двери в небольшую караульную комнату.

В конечном итоге общее грандиозное творческое решение задуманного В.И. Баженовым архитектурного ансамбля удалось на славу и поразительно удачно связало замок с его ближайшим окружением. Историк архитектуры и критик В.Я. Курбатов весьма лестно охарактеризовал возведенный на Мойке новый архитектурный комплекс: «Загадочный, блестящий и торжественный Михайловский замок был задуман совсем особенно, – так, как никакое здание в то время не было строено…»

Павел I лично контролировал ход строительных работ. Перед «Особой экспедицией для строения» император поставил трудную задачу – завершить все работы по замку вчерне к 1797 году. Всем занятым на строительстве приходилось трудиться круглосуточно, несмотря на погоду и температуру воздуха, в темное время суток работали при свете факелов.

Царь приказал увеличить число работающих на возведении своего замка до шести тысяч человек. Такой темп работ заставил ускорить подвоз строительных материалов. Их изыскивали везде – разбирали старые загородные дворцовые здания, брали мрамор и гранит со строительной площадки Исаакиевского собора, опустошали декоративное убранство Таврического и иных дворцовых особняков.

7 декабря 1796 года своим указом Павел I распорядился: «Для наиспешнейшего строения Михайловского замка дозволяем мы употребить из наличных материалов, припасов и инструментов в Пелле и Царском Селе находящиеся, какие только из оных к сему быть годны, употребляя уже и те, которые в деле в Пелле были». Его выполнили очень быстро, не достроенный И.Е. Старовым дворец в Пелле разобрали до основания на строительные материалы.

14 февраля 1797 года президент Академии художеств А.И. Мусин-Пушкин, выполняя волю императора, распорядился «нужные к строению Михайловского дворца колонны из граниту, порфирные доски и прочее, из числа находящихся в Академии художеств, отпустить по требованию надворного советника и архитектора Бренны».

Работы без задержки шли днем и ночью. «Санкт-Петербургские ведомости» печатают информацию для желающих выполнить земляные, каменные, плотницкие и иные работы, а также для всех, кто способен поставить необходимые строительные материалы для замка.

Павел I отменил пошлину на привозимые из «чужих краев» вещи, предназначенные для отделки интерьеров Михайловского замка.