Течет река Мойка. Продолжение путешествия… От Невского проспекта до Калинкина моста

Князь Лев Александрович, вельможа родовитый и богатый, при всех своих недостатках обладал привлекательным достоинством – широким русским хлебосольством и гостеприимством. Князья Нарышкины любили шумные компании и устраивали роскошные пиры даже незваным гостям. Комнаты перестроенного княжеского каменного усадебного особняка поражали гостей своим величием в роскошью. За домом простирался сад, разбитый в английском стиле, заканчивавшийся в границах Офицерской улицы.

Лев Александрович Нарышкин

Увлечением Л.А. Нарышкина считались народные гулянья с танцами, маскарадами и распродажами недорогих памятных товаров. Князь любил бывать там, слушать остроты гуляющих и шутки балаганных актеров. Поэтому не стоит удивляться поступку князя Льва Александровича, предоставившего свой усадебный сад на Мойке для народного увеселительного заведения, называемого в ту пору иностранным словом «воксал».

В 1793 г. с разрешения властей в усадьбе Л.А. Нарышкина был открыт первый в Петербурге общественно-увеселительный сад, именовавшийся «Воксал в Нарышкином саду». По средам и воскресеньям здесь устраивались танцевальные вечера и маскарады «с платою по рублю с персоны».

В Петербурге танцевали всегда. Официально танцевальные вечера начались еще в 1718 г., когда генерал-полицмейстер Петербурга Антон Девиер объявил волю Петра I об учреждении ассамблей, где главным увеселением были танцы. Во второй половине XVIII в. танцевали в садах и парках, на открытых площадках и, конечно же, в этом первом в столице общественном увеселительном саду.

На эти мероприятия гости могли приходить «в масках и без оных». В танцевальном зале играли два оркестра – «бальной и роговой музыки». Танцевали, строго соблюдая правила приличия: кавалеру не разрешалось обнимать девушку, рука его должна была лишь соприкасаться с серединой ее спины. В танце же с замужней женщиной можно было обвить рукою ее талию. Нельзя было танцевать без перчаток, трогать руками веер, платок или букет дамы, приглашать партнершу более чем на три танца и так далее. Бальные танцы способствовали развитию бытовой культуры горожан – деликатности, вежливости, опрятности.

В первом городском общественно-увеселительном саду построили сцену на которой разыгрывались пантомимы и «сжигались потешные огни». Иногда здесь устраивались и большие представления. За подобные спектакли взималась дополнительная плата – два рубля с каждой персоны. В саду нередко выступали и «заезжие» актеры, «мастера разных физических, механических и других искусств, музыканты горлые, на органах и лютне, искусники разных телодвижений, прыгуны, сильные люди, великаны, мастера верховой езды, люди со львами и другими редкими зверями». Об этом жителей столицы уведомляла специальная афиша, приглашающая на концерты гастролеров, выступающих в «Воксале Нарышкинова сада». Цены на подобные представления были доступны только состоятельной публике.

Гулянья в «Нарышкином саду» регулярно описывались на страницах газеты «Санкт-Петербургские ведомости». Приводим одну из любопытных публикаций этой газеты в разделе объявлений за 1793 г.: «В среду, сего июля 20 дня, будет в Нарышкином саду, что на Мойке, представление большого позорища (т. е. зрелища. – Г. З.), названного Путешествие капитана Кука, в пользу г. Мире… Если же погода воспрепятствует, то представление оное будет в пятницу, 22 числа. После которого числа воксалы будут только по воскресеньям, а в другие дни недели всякому дозволяется безденежно гулять в саду с утра до вечера, где можно будет получать во всякое время напитки и закуски…»

Из объявления видно, что «Нарышкин сад» со временем становится первым общедоступным столичным садом и вход в него уже не оговаривался особыми дополнительными условиями.

«Режиссером» всех увеселительных представлений в «Воксале Нарышкина сада» являлся поддиректор Императорских театров барон Эрнст Ванжура, бывший офицер австрийской армии. Приехав в Россию, он поступил на службу в дирекцию Императорских театров. Ванжура был человеком музыкальным, замечательно играл на клавесине, он сумел создать увлекательную разнообразную программу увеселений в Нарышкином саду.

Александр Львович Нарышкин

«Нарышкинский воксал» просуществовал сравнительно недолго и вскоре закрылся, несмотря на то что его артисты и номера имели у публики «великий успех».

После смерти князя Л.А. Нарышкина в 1799 г. участок и дом унаследовала его супруга Марина Осиповна, пережившая мужа всего на один год, и владельцем-наследником усадебного участка становится младший сын – Александр Львович Нарышкин – главный директор Императорских театров, много сделавший для их развития и работы. Князь Александр Львович принимает решение продать две родительские «жемчужины» – усадебный участок на левом берегу реки Мойки (ныне дом № 108) и загородную усадьбу отца на Петергофской дороге, «Красную мызу».