Течет Сена (ЛП)

— Я тебе не верю, Васко… но ничего страшного. Когда ты действительно поймешь, к чему все идет, когда ты действительно испугаешься, придет и остальное. Сколько еще ты должен «работать» на этой скамье?

— Мне должны сообщить, когда все закончится. А теперь я пойду, нужно быть пунктуальным.

Васко встал и машинально проверил, не оставил ли чего-нибудь на столе.

— До скорого, — сказал Адамберг.

Адамберг принадлежал к людям, которые опасаются спать слишком долго. Встать позже восьми — значит подвергнуться какой-то опасности, искушать дьявола. Но в это утро, вопреки всем ожиданиям, он вновь заснул после прихода Васко. Чтобы наверстать упущенное, он проделал путь почти бегом и, запыхавшись, прибыл в комиссариат к половине одиннадцатого. Он остановился около скамьи Васко. Старика там не было. Обеспокоенный, комиссар пошел искать Данглара.

— Васко? Вы видели его в это утро?

— Не видел. Исчез в тот самый день, когда вы хотели его допросить. Это не случайно.

Адамберг взглянул на Данглара, листавшего страницы отчета.

— Вы, случайно, не приказали ему свернуть лагерь? Вы же не любите этого старика.

Данглар пожал плечами.

— Очень люблю. Но не люблю, когда за мной следят.

— Он ни за кем не следит. Он ждет, что с ним «законтактируют».

Данглар поднял голову.

— Я допросил его на рассвете, — сказал Адамберг. — Все именно так: он согласился сидеть — ему платили, чтобы он был там, но он не знает кто.

— Лжет.

— Очевидно.

Данглар отложил документ и задумался, прижимая карандаш к носу верхней губой.

— Вы думаете, он убежал, чтобы его больше не допрашивали?

— Возможно. Если только его «работодатель» не увидел его со мной и не наделал ему неприятностей.

— Возможно.

— Если только он не пишет письма сам. Если только он не испугался.

Данглар нахмурил брови и заставил на этот раз карандаш скатиться с переносицы до подбородка. Адамберг внимательно смотрел на это. Он попробовал сам, но карандаш тут же упал.

— Я продолжаю думать, — сказал Данглар, — что письма и он — две разные вещи. Нужно быть чокнутым, чтобы приходить и смотреть на результат своих посланий.

— Но это же вы сказали, что он съехал с катушек.

Данглар тяжело поднялся в три приема: торс, зад, ноги.

— Это правда, — сказал он. — Но автор анонимных писем — это всегда такой скрытный тип, который наносит удары издалека, который действует из укрытия. Васко же выставлен тут как музейный экспонат уже несколько недель. Как можно это соединить? Как может это происходить одновременно? Быть одновременно и позади и впереди?

Адамберг покачал головой, а затем взглянул на стол. Стоя, он неторопливо просматривал корреспонденцию, но внезапно остановился. В руках он держал шестое письмо. «Вот уж действительно», — прошептал он с восхищением. Этот тип не умеет останавливаться. Значит, ему конец. Потому что он, Адамберг, будет выжидать до конца мира, а не как это тип.

31 июля

Месье Комиссар,

Женщина на Восточном вокзале? Вы довольны? В сущности, это правда, что вы дурак. Мне нужно отлучиться по делам. Жаль, не смогу написать сразу же.

Спасение и свобода

X

— Заговорил, — прошептал Адамберг.

Он быстро подошел к Данглару и положил документ на стол.

— «Женщина на Восточном вокзале». Найдите мне ее, Данглар, как можно скорее. Я не знал, что было убийство на вокзале.

Данглар получил информацию через полчаса. Семью неделями раньше нашли женщину разбившуюся на железнодорожных путях. Несчастный случай. Она была пьяной, без сомнения упала с моста и погибла при падении. Была рассмотрена возможность драки — без доказательств. Самоубийство — также без доказательств. Дело сдано в архив.

— Навестите коллегу из 10-ого округа и соберите все, что сможете, об этой женщине. Как ее звали?

— Колетт Верни. Она жила одна, без…

— Вы мне все расскажете потом. Я убегаю искать Васко.

— Вы знаете, где он?

— Да, знаю. Полагаете, я оставил этого типа тут в засаде и ничего не узнал о нем? Не проследил за ним, чтобы узнать, где он живет? С кем знаком? Чем занимается?

Данглар смотрел на комиссара, не говоря ни слова, изумленный и немного восхищенный.

— Данглар, вы же прекрасно знаете, что я не делаю глупости без причины и я не безумец. Реальность совсем не проста, и вы это знаете лучше, чем кто бы то ни было.

Адамберг улыбнулся ему и махнул рукой прежде, чем выйти.

Комната, где жил Васко, располагалась на седьмом этаже в доме без лифта. Адамберг и два его помощника двинулись вдоль первого коридора, в котором стоял запах масла и пота, затем в абсолютно темный второй, в котором перегорели лампочки.

— Открывай, Васко, — тихо произнес комиссар, стуча в дверь, перед которой лежал серый коврик в виде страуса.

— Открывай, — повторил Адамберг. — Я получил письмо для тебя.

Дверь приоткрылась, и Васко бросил живой взгляд на обоих помощников, которые окружали Жан-Батиста Адамберга.

— Ты не один?

— Впусти меня, они останутся снаружи.