Тэянг

– Я просто работаю в кафе. Услышал про кастинг в «Тэянг», встретил Лиса, – монотонно проговорил я. Ни за что не скажу, что был фанатом. – Я не уверен, что хочу остаться.

– Нет уж, забудь. Ты нам нужен. – Пак по-прежнему сжимал мое запястье лихорадочно горячей рукой. – Что тебя делало счастливым? До всего этого?

То, как он обо мне переживает, немного вывело меня из шока.

– Музыка. Смотреть с мамой телик. Когда босс дает самому приготовить блюдо.

Пак вскочил и вытащил из садовой вазы телефон.

– Позвони матери, расскажи ей. Номер помнишь?

– Ты тут его прячешь? А если дождь пойдет?

– Он влагостойкий, плевать. Звони давай, скажи ей новость.

На душе потеплело – никто, кроме мамы, еще так обо мне не заботился. Я набрал номер.

«Хён, зайка, как там Чеджудо?»

Услышав ее добрый голос, я наконец-то почувствовал радость.

– Мам, я не был на Чеджудо, я соврал. Я проходил прослушивание в группу «Тэянг». Меня приняли!

Стало очень тихо. Я отчаянно дышал в трубку.

– «Тэянг»? Та группа, где с одним участником что-то случилось? – пробормотала мама. – Милый, это так неожиданно. Ты же всегда выступал сольно!

А, нет, радость отменяется. Проклятый Лис, как он смел подменить ей воспоминания!

– М… Мам. Я… – Я не знал, что сказать, горло перехватило. – Я тебя люблю. Потом позвоню, хорошо?

– Хорошо, Хён. Я верю, ты все сделаешь, как нужно.

– Стой! Ты еще работаешь на складе?

– Конечно, – удивилась она. – Я уже на работе. Отошла поговорить с тобой.

Я медленно уронил на колено руку с телефоном. Пак вытащил его у меня и бросил обратно в вазу – совсем не бережет вещи.

– Ладно, это тебя, похоже, не развеселило. Что сделает тебя счастливым прямо сейчас?

Глаза у него были очень темные, почти злые, как у человека, который собирается выкинуть какой-нибудь безумный номер. Он ждал ответа, и я мысленно заметался: отшутиться или сказать правду?

Скажу правду.

– Я бы хотел, чтобы мой отец увидел по телевизору, что я стал успешным, – одними губами ответил я, стараясь не нарушить великую тишину этого момента.

– А где твой отец?

Пак серьезно, внимательно меня слушал, и я все-таки почувствовал себя немного счастливым. Делиться секретами с почти незнакомыми людьми мне еще не приходилось, но это оказалось не так страшно, как я ожидал.

– Я не знаю, кто он. Мать просто родила меня, они не были женаты.

Пак присвистнул. В нашей стране трудно придумать позор хуже, чем это. Женщины не рожают детей вне брака, так не принято: это бесчестье и для нее, и для ребенка. В школе этого было никак не скрыть: отец никогда не забирал меня после уроков, не приходил на праздники, и все надо мной смеялись.

– Я… Я слышал, в других местах это нормально. – Пак махнул рукой в неопределенном направлении. – Женщины заводят детей, если хотят, и никто им ничего не говорит. Реально, я так слышал.

Я даже отвечать не стал. Какая разница, что происходит где-то далеко?

– Твоя мать всем говорила, что она вдова? – понятливо спросил Пак.

– Если бы. – Я грустно усмехнулся. Пак посмотрел прямо в корень проблемы. – Она упрямая и всем говорила правду. Она никогда не врет, это не по-христиански.

– М-да, тяжеловато ей с такими убеждениями. Но это храбрый поступок. Она, кажется, крутая.

Подобное определение в адрес матери я слышал впервые в жизни. Переполненный благодарностью, я слабо улыбнулся, и Пак сжал мои плечи.

– Твой отец много потерял от того, что не знаком с тобой, – прошептал он. – Прикинь, даже если он не знает, кто ты, он услышит твое имя из каждой передачи, на каждом канале и сайте, в каждом музыкальном чарте. Вся страна будет думать: «Это всеми любимый счастливчик Ли Син Хён, как же повезло его семье!»

Пак качнулся вперед и обнял меня. Я вздрогнул. Кожа вибрировала от волнения, несколько секунд я сидел прямой как доска, а потом обнял в ответ и уткнулся Паку в шею. Счастье накрыло меня волной, засияло во мне, как солнце. Я согрешил, заключив сделку с оборотнем, маме разбило бы сердце то, что я сделал, но счастье этой секунды стоило всего на свете. Я пять лет был фанатом Пака, и настал момент признать, что без красоты он оказался еще лучше. Настоящий, грубый, добрый, с мрачной тайной, с вейпом в кармане, забывший о расческе, влюбленный в музыку, читающий вечером в своей комнате. Я сжал пальцы на его влажной от пота футболке и зажмурился.

А потом всем телом почувствовал опасность. Пак напряженно застыл, и я подумал, что продюсер нашел нас. Сейчас скажет что-нибудь неприятное, ну и плевать. Я выпрямился, поднял глаза – и страх расползся по всему телу, мгновенно, как яд.

– Здравствуй, Хён, – сказал ослепительно безупречный Лис, стоя надо мной.

В прошлый раз ханбок на нем был синий, в этот раз – алый. Я медленно опустил взгляд, чтобы проверить, как там кроссовки. На месте, те самые, белоснежные.

– Пришел забрать плату, – светским тоном сообщил Лис. – Но сначала… Зачем ты так долго искал меня, Пак Ин Сон? Я не доставка еды, чтобы являться по заказу.

– Я хочу отменить сделку, – сказал Пак, глядя ему в глаза.

Лис усмехнулся:

– А я их не расторгаю. Ты получил награду и заплатил, все честно.