Техасская резня бензопилой

Девушка вбежала в дом (все здесь осталось точно таким же, как было днем) и, дергая за ручки и выкрикивая имя Энди, побежала вперед по длинному коридору, пока наконец не добралась до кухни, которая располагалась почти в самом его конце.

Господи! Энди лежал в луже кро… Вишневого варенья? Ничего удивительного, что в первое мгновение Эрин приняла ярко-красные ягоды за нечто другое — за то, о чем ей не хотелось даже думать, но о чем она постоянно думала.

— Что случилось? — спросила девушка. — Ты в порядке?

Энди выглядел ужасно смущенным:

— Ну, да.

Он стоял среди ягод и разбитого стекла, а вокруг — не забудьте об этом! — была разбросана одежда, вывалившаяся из чемодана. Пустой чемодан, разумеется, тоже был здесь. К счастью, одежда Энди, вроде бы, не испачкалась. Вишневый сок, сироп — или что бы это ни было — залил весь пол вокруг, но на Энди не попал.

— Ты нашел Кемпера? — спросила Эрин.

Энди покачал головой.

Внезапно Эрин заметила свисающие с потолка пружины с уродливыми кусками мяса на них.

Для нее это было слишком. Девушка развернулась и вышла из кухни обратно в коридор.

Энди последовал было за ней, но обнаружил, что его спутница стоит в нерешительности посреди коридора. Прямо за их спиной располагалась та его мрачная часть, где имелась странная металлическая дверь с подвижным глазком. Разумеется, Эрин рассказывала о ней Энди, но теперь, когда он увидел эту железную, исцарапанную заслонку собственными глазами, он все равно испугался. Может быть, все-таки стоит выбираться отсюда, пока у них еще есть такая возможность? В конце концов, план Эрин оказался не слишком удачным и с самого начала не заладился.

Тут в коридор въехал Старик Монти. Он ударил своей тростью об пол и закричал:

— Что вы делаете в моем доме?!

Его коляска занимала практически всю ширину коридора, и он, медленно поворачивая ее колеса, приближался к своим незваным гостям. Обойти старика не было никакой возможности. Он одновременно и прогонял их, и не позволял уйти.

Но Энди, как ни странно, и не хотел уходить. Он был молод, силен, а к тому же сжимал в руке монтировку. А что всему этому может противопоставить старикан? У него есть обрубки ног и дурацкая инвалидная коляска. Нет, пора прекратить это безобразие, пора разобраться раз и навсегда, что же здесь происходит.

Энди сделал шаг вперед и решительно спросил:

— Где мой друг?

Старик Монти посмотрел на Энди — и от одного взгляда его холодных глаз тот, кто только что был взрослым и сильным мужчиной, почувствовал себя жалким щенком.

— У тебя кишка тонка, тягаться со мной, мальчишка. Попридержи язык.

Коляска подъехала ближе.

Старик Монти медленно приближался к Энди, каждым своим движением дразня его, издеваясь над ним, бросая ему вызов.

Энди поднял монтировку:

— Не приближайтесь ко мне!

Тяжело дышал теперь Энди, а вовсе не Старик Монти. Это Энди, а совсем не беспомощный инвалид вдруг весь сжался от страха и отчаянно напрягал все свои мускулы.

Старик остановил коляску и рассмеялся.

— Маленький гаденыш, — начал он, насмешливо, на техасский манер растягивая слова. — Ты уже мертв, а все еще ерепенишься.

Эрин стояла плечом к плечу с Энди. Монти впервые стал им угрожать в открытую. Почему? Потому что они без спросу ворвались в его дом? Или потому что…

— Не приближайся! — крикнул Энди и угрожающе замахнулся монтировкой.

Старик даже не шелохнулся. Ближе он не подъезжал, но и отступать тоже не собирался. Инвалид просто сидел в нескольких ярдах от перепуганных детей и смотрел на них. А если этот мальчишка и дальше будет размахивать своим ломиком…

Старик Монти поднял свою трость и поманил ею Энди.

— Иди сюда, малыш, — прогудел он. — И отдай дедушке свою игрушку.

Затем он ударил палкой по лакированному полу.

Энди и Эрин совершенно инстинктивно сделали шаг назад и оказались прямо около металлической раздвижной двери.

— Что отдать? — крикнул Энди. Это просто какое-то безумие. Да что этот тип себе позволяет? Он совсем не собирался бить старика, но…

Старик Монти снова поднял свою трость и еще раз с размаху ударил ею об пол.

— Да он просто сумасшедший! — нервно заметил Энди.

Но Эрин не была в этом уверена. Хотя Старик Монти казался всего лишь силуэтом на фоне бьющего сквозь входную дверь света, девушка хорошо различала, какое кровожадное злорадство светилось в его глазах. Она не взялась бы определить, что это было, — признак безумия или просто-напросто злобы.

Инвалид продолжал колотить по полу тростью и смеяться: удар — смех — удар — смех — еще один удар — и опять — и снова, и снова. Проклятая палка!

Энди уже готов был наброситься на старика — оттолкнуть его коляску с дороги или ударить Монтио по голове монтировкой. Он не хотел, правда не хотел (мускулы Энди накачивал, чтобы быть привлекательнее для девушек, а не для того, чтобы бить стариков), но у него не оставалось другого выхода.

Даже Эрин, добрая и правильная Эрин, была теперь того же мнения. А что им еще оставалось делать? Этот старик просто сумасшедший. Он сидит, хихикает и бьет тростью об пол. Стучит и стучит, и…

СТУЧИТ!