Техническое задание

Пока я просто не демонстрировал особого восхищения и укладывался в минимальные нормативы, всё было более-менее ничего. Потом, прошлой весной, случилась «Всеимперская Межшкольная Спортивная Игра» – их проводили раз в три года, как чемпионаты мира. Засада была в том, что участвовать должны были все, а я, ожидаемо, «портил результаты». И в отличие от других отстающих по физическому развитию не просто не тянул – ещё и не старался. Пургеновна со мной попыталась «поговорить» в своей излюбленной манере, – но я от неё просто отмахнулся: не то чтобы её «чары» на меня не действовали совсем, – но выжимать из себя все соки ради сомнительного коллективного достижения? Да пошли бы вы все куда подальше! Задним числом я понял, что для Солонго победа в соревнованиях была бы своеобразной «реабилитацией» за свой «провал» в спорте. Пойми я сразу – попытался бы объяснить свою позицию, построил бы разговор по-другому… а так – нашла коса на камень. Ответка не замедлила прилететь уже на следующий день.

На тренировке перед играми, куда восьмиклассников теперь загоняли каждый день, я получил мячом в живот так, что упал и долго не мог встать – от парней из параллельного класса. Разумеется, пришлось прерваться – какие уж тут упражнения. А в раздевалке меня зажали – это было «предупреждение» вида «лучше сам убейся»: сядь на больничный и не порти школе результаты. Или следующий снаряд, «боевой» – будет в голову, и больничка будет обеспечена так и так. Я… честно сказать, был в шоке: в «жизни класса» я старался не участвовать и вообще поменьше контактировать со сверстниками по неучебным вопросам – и окружающие платили той же монетой. А тут на тебе – такой «социальный фулл-контакт». Впрочем, удивление не помешало мне незаметно включить диктофон в мобильнике и сразу после «беседы» отправиться прямиком к замдиректора. Скорее посоветоваться даже, чем пожаловаться – я реально не знал, что делать. Надежда Максимовна как-то очень спокойно сказала, что разберётся, и чтобы я не переживал. А на следующий день я узнал, что школу сняли с соревнований, а «активистов» прямо с занятий услали в психдиспансер на обследование – вот это все меня поразило гораздо больше, чем давешняя «разборка».

Меня до сих пор терзают сомнения – это Пургеновна напрямую ребят на «исправление результатов» путем спортивных травм подговорила, или они сами додумались? Они её не сдали, иначе бы преподаватель у нас сменился, но… осадочек, что называется, остался. Кстати, уверен, «осадочек остался» не только у меня – вот и сейчас вместе с Хонгурзул Оуюновной в городе оставили именно Тодаеву. Уроки физической культуры Тодаева теперь проводила подчёркнуто-ровно, без «мотивационных нововведений», но стоило нам столкнуться вне занятий – и мне демонстрировалось «утонченное чувство йумора». Ладно, где там эти шайтановы мишени и куда их тащить?

5

– Хлоп! Ффффп! – попадание.

– Хлоп! Ффффп! – попадание.

– Хлоп! Фффлк! – стрела соскользнула с бока цилиндра-мишени и ушла «в молоко».

– Шайтан! – Криста опустила лук. Выражение лица у неё было такое, с каковым теннисистки на корте швыряются дорогущими ракетками, но лучница сдержалась. Пока я в очередной раз рысью метнулся выдёргивать тяжёлые спортивные стрелы с ярким оперением, она стояла, опустив голову, – пытаясь войти в рекомендованное для стрелков состояние внутреннего покоя.

– Кристина, стоп. Так у тебя ничего не получится. – покачав головой, встала с лавочки у стены Найдакова Хонгурзул Оюуновна. Скромный учитель истории, женщина безупречной восточной красоты и обладательница именного титула «Красный Тюльпан[17] Монголии». «Прозвание, дарованное Небом»[18] Хонгурзул получила за показательные достижения в стрельбе из классического монгольского лука «пред ликом Императора»[19] – последнее покруче олимпийской золотой медали из моего прошлого мира будет. Хотя бы потому, что здесь международных спортивных игр попросту нет.