Техник — ас

(* Речь идёт о Рудольфе Яновиче Кордоне, назначенном в начале блокады главным хранителем семенного фонда Всесоюзного института растениеводства. Рудольф Янович оставался в институте до самого освобождения Ленинграда. Он дневал и ночевал в институте, постоянно подменяя заболевших и умерших сотрудников. После войны Рудольф Янович продолжил свою научную деятельность, до сих пор студенты сельскохозяйственных вузов изучают яблони по его книгам. )

— Кхм, интересно,— он покачал головой,— В трёх маленьких плитках суточная норма калорий.

— Знаете английский?— спросил я на языке Шекспира.

Ворончихин чуть прищурившись посмотрел на меня;— Всё, вспомнил где я мог вас, молодой человек, видеть. Ведь вы тот самый лётчик, который сбил больше всех немецких самолётов и которого английский король произвёл в рыцари. Ваша фамилия, если мне не изменяет память, Копьёв, и ваше фото было напечатано в газете.

— Вы очень наблюдательны, Константин Эдуардович,— польстил я,— Я действительно тот самый Копьёв и зовут меня Илья.

— О, молодой человек, наблюдательность это у меня профессиональное. Я учёный-селекционер. Попробуйте уследить за крохотными изменениями в растениях не имея такого навыка. А по отчеству, прошу прощения, вас как?

— Ну что вы, Константин Эдуардович, я ещё достаточно молод для отчества. Так что называйте просто по имени.

— Эх, батенька, в наше время возраст давно уже не имеет значения. Реальные заслуги человека, вот что важно. Так что не обессудьте, но я всё же хотел бы называть вас по отчеству в знак моего к вам уважения.

— Ну если для вас это так важно, то Андреевич.

Мы беседовали ещё минут 20, когда Светлана заторопилась домой. Катюшка там осталась одна с незнакомыми людьми. Хотя уверен, скучать ей там без мамы точно не дают.

И точно, не дали. Когда мы вернулись, то в печке уже весело потрескивали дрова, а Катюшка сидела на коленях у Гайдара и слушала какую-то историю.

— Вот, Светлана Геннадьевна, принимайте работу,— Кузьмич довольно улыбался,— Теперь и греть будет лучше и дымить больше не будет.

— Ой, спасибо вам огромное,— Светлана подскочила к Кузьмичу и поцеловала его в щёку, от чего мой механик засмущался,— Мы так с этой печкой намучились. Сейчас поставлю чайник и будем пить кипяточек.

— Мы будем пить какао,— торжественно произнёс Аркадий, жестом фокусника доставая из вещмешка жестяную банку с ленд-лизовским какао.

— И правда, какао,— почти шёпотом произнесла Светлана, открыв крышку и вдохнув аромат, растекающийся из банки,— Я наверное сплю и мне всё это снится.

Больше всего какао пришлось по вкусу, конечно, Катюшке. Вот кто пил бы его не отрываясь.

Отдав должное напитку мы засобирались. Пора и честь знать. Война ещё не закончилась. Уже на выходе Катюшка бросилась мне на шею.

— Папа, а ты ещё плидёс? Плиходи, не блосай меня,— малышка всхлипывала, но сдерживала плачь.

— Конечно приду, мой котёнок,— я поцеловал девочку в щёчку,— если мама твоя не будет против,— я посмотрел на стоящую в дверях в комнату Светлану. Она стояла, прикусив нижнюю губу и теребила руками край накинутой на плечи шали. В глазах у неё виднелись слёзы. На мой вопросительный взгляд она лишь чуть заметно кивнула и улыбнулась одними глазами.

— Она не будет плотив. Я договолюсь,— малышка с надеждой смотрела на меня.

— Значит приду. А ты слушайся маму и помогай ей. Договорились?

Полуторка везла нас по заснеженным улицам города. Мы втроём сидели в кузове и каждый думал о своём, глядя на мрачные дома.

— Кузьмич, как у нас с продуктами и дровами?— я помнил об Ворончихине и его товарищах.

— Кое что из продуктов есть, командир. Мы со второго рейса не всё успели отдать. С дровами тяжелее, но если надо, то найдём.

— Надо будет в ближайший день-два собрать, что сможем и отвезти в институт растениеводства. Это очень важно.

— Сделаем,— старшина уверенно кивнул.

Глава 11. Первые потери.

По приезду Кузьмич с Гайдаром, а так же с неожиданно примкнувшим к ним Данилиным, развили бурную деятельность. Они вытрясли все свои загашники ( правда, зная Кузьмича, не уверен что вот прям все), раздобыли дрова, договорились с машиной и уже вскоре нагруженная полуторка уехала на Исаакиевскую площадь в институт растениеводства. С полуторкой отправился Гайдар.

Как бы мне не хотелось поехать вместо него, но мой маршрут лежал в другом направлении. Из штаба ВВС Ленинградского фронта сообщили, что сегодня по ледовой дороге прибывает обещанная мне Сталиным радиолокационная станция. Где её размещать я уже прикинул и согласовал, и оставалось только определиться на месте, а именно в районе Осиновецкого маяка, под прикрытием зенитной батареи.